Other Languages / Русский
Восточный танец.
В живописи и записках путешественников.
Самый преуспевающий из историков по изучению танца представляет настоящую историю развития танца на Среднем Востоке до 1900 года. Библиография по этому предмету состоит в основном из необоснованных предположений (фантазий) современных писателей, желающих ублажить сегодняшних исполнителей танца живота. Доктор Рафтис работал в течение десяти лет в архивах национальных библиотек, к которым у рядовых читателей нет доступа, изучая чрезвычайно редкие книги. Он обнаружил свидетельства очевидцев, европейских путешественников, являющихся практически единственным источником информации о танцах в 19 веке и предыдущих веках.
Подборка этих рассказов, спрятанных 200 и более лет, правдиво воспроизведена в этой книге вместе с работами художников-ориенталистов, наблюдавших выступления местных танцоров, и приспособивших эти экстравагантные сцены для украшения салонов своих современников. Это было время, когда ни одна западная женщина не могла и подумать об исполнении подобных танцев.
Коллекция Профессора Рафтиса включает в себя 4000 копий (распечаток) по теме танца, плюс сотни рассказов путешественников до 1900 года. Это богатство будет издано сериями, начиная с книги «Ориентальный танец». Таким образом, История Танца будет утверждена в качестве научного предмета, полагаясь на объективную интерпретацию документов того времени, а не на наивные сказки.
Книга с цветными иллюстрациями на 136 страницах, 20 x 28 см., включая 58 полотен и 43 рассказа путешественников, датируемые от 1164 г до 1825 гг.
Опубликовано
Театром танца Доры Страту
Греция, Афины, Плака, ул. Шолиоу 8, GR-10558
Телю: (30)210 324 4395; 210 324 6188; Факс: 210 324 6921
www.grdance.org This email address is being protected from spambots. You need JavaScript enabled to view it.
Просьба обращаться за более подробной информацией письменно или по телефону.
Книги Алкиса Рафтиса
1. Работа и управление (на греческом языке). г. Афины, издательство «Папазиссис», 1984 г.
2. Труд в поэзии. Стихи и песни о труде (на языке оригинале с переводом на греческий). г. Афины, Издательство «Политипо», 1984 г.
3. Демократичноеуправление предприятием (на греческом). г. Афины, Издательство «Политипо», 1984 г.
4. Мир греческого танца (на греческом). г. Афины, Издательство «Политипо», 1985 г.
5. Мир греческого танца. г. Лондон, Издательство «Файндон», 1987 г.
6. Танцы в поэзии: Международная антология стихотворений о танце. г. Париж, Исследование танца - Сорбонна, 1989 г.
7. Танец в поэзии; Международная антология стихотворений о танце. г. Париж, Международный совет танца - ЮНЕСКО, 1991 г. Перепечатано «Принстон Бук Кампани» , г. Принстон, шт. Нью-Джерси, США.
8. Танец, культура и общество (на греческом). г. Афины, Театр греческих танцев, 1992 г.
9. Энциклопедия греческого танца (на греческом). г. Афины, Театр греческих танцев, 1995 г., 800 стр.
10. Костюмы 1860 г. (на греческом), совместно с Афиной Макха. г. Афины, Издательство «Кастаниотис», 1995 г., 111 стр.
11. Мир греческого танца. г. Париж, Исследование танца, 1996 г.
12. Греческие танцы; 20 Примеров (совместно с Клаусом Крамером). г. Ремшейд, Немецкий союз танцев, 1997 г., 89 стр.
13. Лупсико. Свадебные танцы и песни (на греческом), совместно с Агоро Тсиоу. г. Афины, Театр греческих танцев, 1997 г., 143 стр. и диск.
14. Танцы мира. Полный каталог почтовых марок. г. Афины, Театр греческих танцев, 1998 г., 77 стр.
Бронзовая медаль, Филателистическая выставка в Кифиссии, г. Афины, Греция, 1999 г.
Бронзовая медаль, Международная филателистическая выставка, г. Нюрнберг, Германия, 1999 г.
Бронзовая медаль, Национальная выставка марок г. Брно 2000 г., Чехословакия, 2000 г.
Серебряная и бронзовая медаль, 5-ая Национальная выставка филателистической литературы, г. Оттава, 2000 г.
Серебряная и бронзовая медаль, Выставка Чикагского общества филателистов 2000 г., г. Роземонт, шт. Иллинойс, 2000 г.
Серебряная и бронзовая медаль, Кипр - Европейская филателистическая выставка 2002 г., Кипр, 2002 г.
15. Танец 1900 г. Открытки с изображением танцев этого века. (на греческом). г. Афины, Театр греческих танцев, 1999 г.
16. Пара-лексикон (на греческом). г. Афины, Издательство «Уэй ов Лайф Пабликейшнс», 2000 г., 354 стр.
17. Научная работа (на греческом). г. Афины, Издательство «Уэй ов Лайф Пабликейшнс», 2000 г.
18. Этнографическое исследование культуры. г. Париж, 2000 г., 53 стр.
19. Мир греческого танца. г. Флоренция, Издательство «Таранта», 2001 г., 152 стр.
20. Исидора Дункан и художники (на греческом). г. Афины, Издательство «Уэй ов Лайф Пабликейшнс» и Театр Доры Страту, 2003 г., 222 стр.
21. Иоганнес Мерсиус и его «Orchestra, sive de saltationibus veterum» 1618 г. Первая монография по древнегреческим танцам, начиная с Древних времен (совместно с Фредериком Наеребоутом). г. Афины, Театр Доры Страту, 2003 г., 85 стр.
22. Танец в культуре Карпатоса (совместно с Маригулой Критсиоти, на греческом). г. Афины, Театр греческого танца Доры Страту, 2003 г., 474 стр.
23. Танец Родоса (на греческом). г. Афины, Театр греческого танца Доры Страту, 2004 г., 154 стр.
24. Танец и история Кипра (на греческом). г. Афины, ИОФА, 2004 г., 133 стр.
25. Танец в поэзии. Антология греческих и иностранных поэтов (на греческом). г. Афины, Театр греческого танца, 2004 г., 183 стр.
Название книги: Восточный танец. В Живописи и записках путешественников. Том 1
Автор: Алкис Рафтис
Издательство: Театр танца Доры Страту, GR-10558, Греция, г. Афины, Плака, ул. Шолиоу 8
Тел.: (30)210.324.4395, (30)210.324.6188, факс: (30)210.324.6921, This email address is being protected from spambots. You need JavaScript enabled to view it. www.grdance.org
Авторское право: Алкис Рафтис
Особая благодарность издателям и владельцам авторских прав на материал за разрешение публикации.
Введение
Эта книга предназначена для тех, кто может бесконечно наслаждаться танцем Ближнего Востока, и хочет узнать о нем как можно больше. Эта книга является реализацией желания поделиться с ними результатами безумной тридцатилетней исследовательской работы, проведенной в библиотеках и антикварных магазинах Европы. Это только первая часть, т.к. собранного материала достаточно для написания нескольких книг.
После многократного просмотра выступлений появляется желание узнать как можно больше об этом виде танца, но впереди ожидает сильный шок. Приходиться ощутить резкий переход от сильного эстетического потворства своим желаниям в состояние глубокого интеллектуального разочарования. Подобные материалы являются поверхностными выдумками дилетантов, подходящими только для удовлетворения детского любопытства.
Многое еще предстоит выяснить путем научного исторического исследования. Возможно, существуют серьезные исследования, рассредоточенные и потерянные для рядового читателя, которые необходимо отыскать, если им предназначено занять свое место в качестве основ теории. История танца Ближнего Востока должна быть написана на основе надежных источников прошлых лет, независимо от потребности удовлетворения фантазии современных зрителей.
Мы утверждаем, что правильный термин для этого вида танца «Ориентальный», а не Восточный или ближневосточный танец, не говоря уже о самом неподходящем и самом распространенном названии «танец живота». Мы были бы готовы принять термин «Средиземноморский танец», даже если сюда входят католические страны северо-западного побережья Нашего моря. Термин «ориентальный» означает танец Востока глазами европейцев, измененный для удовлетворения их потребностей. Он заимствован из живописи, где он удачно характеризует школу не на основе использованной техники (например, художник- импрессионист), а на основе выбранного предмета. Художник изображает определенную часть Востока более или менее близко к реальности, но, несомненно, ближе к образу, с которым он ассоциируется у людей. Восточная живопись и литература берут начало от 1800 г. с расцветом в конце 19 века и увяданием после начала 20 века. С другой стороны, первооткрыватели ориентального танца существовали около 1900 г., после чего последовал спад, затем подъем в конце 20 века, который продолжается и по сей день. Мы наблюдаем очень схожую ситуацию одним веком ранее. Достаточно ли это для основания полагать, что ориентальный танец потеряет свою популярность после 2015 г.?
Читатель, который не стремится к изучению текстов и живописи прошлых веков или, который остановится на настоящем, вернувшись в начало книги, найдет далее разъяснения, напоминающие по стилю туристический справочник. Это дело вкуса: некоторые не любят путешествовать без предварительного изучения путеводителя, а другие получают удовольствие от открытия иноземных стран без подготовки! Это руководство для путешественников предоставит возможность рассеять некоторые заблуждения и опровергнуть несколько табу. Все это только к лучшему, т.к. очарование ориентального танца не исчезнет, если мы перестанем верить в невинные сказки, которые широко распространены от его имени.
Страны Востока
То, что европейцы называли странами Востока, в то время было Османской (Оттоманской) империей, которая включала в себя практически все страны вокруг Средиземного моря от Балкан до Марокко. Очевидно, что это не соответствует географическим данным, т.к. все южное побережье Средиземного моря лежит не к востоку, а к югу от Европы. Более того, термин «восточный» относителен: для египтянина их танец не является восточным, а для американца вся Европа расположена на востоке. Безусловно, этот общепринятый термин не стоит воспринимать буквально.
Религия
Было бы ошибкой ассоциировать этот вид танца с мусульманами только из-за того, что страны, о которых идет речь, были мусульманскими. В городах, а особенно в портовых, но чаще всего в деревнях, значительное число жителей и самая активная часть населения не были мусульманами. Помимо Греции и Балкан, где подавляющее большинство населения были христианами, можно было везде встретить евреев, греков (православных христиан), левантийцев (европейские католики) и, конечно, цыган. Несколько поколений этих групп прочно обосновались, жили и имели свои определенные танцевальные обычаи, в число которых входил и ориентальный танец.
Как правило, городские мусульмане никогда не танцевали (по крайней мере, открыто), деревенские изредка танцевали, но женщины полностью закрывали свои лица и тела. В виде исключения встречаются немногочисленные народы, известные своими танцами: Зейбеки (Zeibeks) в Анатолии, Улед-Наиль (Ouled-Nail) в Алжире или Альме (Almées) в Египте.
Профессиональный или любительский
В любой стране в любое время танец подразделяется на два основных вида: профессиональный и любительский. Этим фактом пренебрегают даже самые солидные книги по истории танца. В странах, о которых идет речь, это различие является радикальным: те, кто танцует для развлечения других, всегда являются профессионалами, несущими явную метку низкого социального уровня. Остальные, любители, не «выступают», а танцуют либо в группах, либо когда наступает их очередь танцевать на семейных торжествах, вечерах или деревенских фестивалях.
Женщины или мужчины
В те времена, как и сейчас, ориентальный танец исполнялся женщинами: очень незначительное число исключений подтверждают это правило. В живописи даже не существует исключений, ни один художник не стал бы рисковать и вызывать чрезмерную стыдливость своего времени до такой степени. В то время как в литературе европейский путешественник с возмущением отводит глаза в сторону или добавляет осуждающий комментарий в оправдание своего присутствия на представлении чувственного мужского танца, за исключением танца мужчин с саблями или некоторых энергичных танцев, которые он торопится назвать воинственными. Необходимо заметить, что на картинах танцующие женщины всегда изображены соло, хотя в письменном описании говорится о том, что групповые танцы были достаточно распространены.
Мальчики
Сейчас речь пойдет о самом запретном предмете ориентального танца. Даже сегодня никто не готов признать, что профессиональный танец на Ближнем Востоке был больше для мальчиков, чем для женщин. Изучающий только живопись никогда бы и не предположил этого, но если бы он систематически читал записи путешественников, то этот факт был бы подтвержден. Мы занимаемся подготовкой монографии по этой теме, включая подробную информацию, несмотря на тот факт, что никто, кажется, не расположен изучать этот предмет: ни профессионалы, ни любители.
Музыка
Существует один вопрос, по которому большинство путешественников сходятся во мнениях: музыка стран Востока невыносима. По другому и быть не может, потому что европейская музыка, пропагандируемая католической церковью, основывается на гамме с выровненными интервалами, что существенно отличается от натуральных гамм Востока (и других стран за пределами Европы). Европейская музыка показалась бы в равной мере ужасной музыкантам Востока того времени, но не сегодня. В течение прошлого века средствам массовой информации удалось навязать музыку, написанную на гамме с выровненными интервалами, и уничтожить все остальные музыкальные системы.
Можно подумать, что художники остаются в стороне дискуссии по европейской и восточной музыке, но они выдают себя посредством изображения музыкальных инструментов. Живопись или гравировка являются статическим изображением, поэтому для придания гармоничного движения телу художники представляют музыкальный аккомпанемент, изображая музыкантов. Зная, что внимание зрителя будет сосредоточено на танце, художник не уделяет большого внимания точному изображению инструментов, поэтому их вид и то, как музыкант их держит, редко являются правильными.
Костюмы
Восточная одежда и материалы были уже веками знакомы европейцам, не говоря уже о представлениях в восточном стилев опере и о буржуазных экзотических маскарадных баллах. Более того, лучшие ткани для женщин гарема импортировались из Европы. Художник мог легко найти восточную одежду, позаимствованную из гардероба или изображенную в журналах мод, чтобы одеть свои модели. Проблема заключается в другом: в разном отношении относительно тела и одежды. Для европейца полуобнаженность является чувственной и соблазнительной, а для восточного человека это является откровенным стыдом и безвкусицей. Художник открывает руки, грудь танцора и все что можно, возможно, хорошо зная, что он уходит от реальности и изменяет ее. Если он продает свои картины богатым турецким или египетским заказчикам, то он изображает танцовщицу в драпировке из нескольких слоев светлой вуали и множеством дешевой бижутерии.
Тело и сексуальность
Художники хотели показать необузданную сексуальность, которая якобы содержалась в танцах «живота» по сравнению с танцами, которые можно было увидеть в Европе в то время, т.е. балет в больших городах, салонные парные танцы и традиционные деревенские танцы. Если в то время было сложно, то сегодня практически невозможно понять, что то, как мы воспринимаем свое тело, является отражением состояния нашего общества. Например, для нас грудь женщины полна сексуальности, а люди Востока того времени были к ней равнодушны: женщины не носили бюстгальтеры и открыто кормили детей грудью. С другой стороны, в наше время волосы женщины всегда находятся на виду, на что иногда уже не обращаешь внимания, а для мусульман видеть волосы является самым шокирующим. Лодыжка или шея женщины привлекает его внимание, также как и тонкая талия или длинные пальцы соблазняют христианина. Белоснежная кожа возбуждала пашей, которые по этой причине высоко ценили грузинских девушек для своих гаремов. В тоже время они пренебрегали розовой кожей, которая восхищала англичанина, и презирали загорелую кожу, которая сейчас в моде, потому что она ассоциировалась с работой в полях.
Разница во вкусе становится более очевидной при рассмотрении других факторов относительно понимания женской красоты. Статус является одним из них: рассматривая вопросы красоты и танца, возникает мысль о девушках, а не о замужних женщинах. В то время замужество считалось радикальным изменением, включая уход от социальной жизни и отказ от своих интересов для концентрации на постоянном рождении детей, воспитании детей и работе по хозяйству. Другим фактором является полнота: модели, выбранные художником в качестве красивых танцовщиц, были бы отвергнуты восточными людьми из-за их худобы. Все стремились к тому, чтобы хорошо питаться, что могли позволить себе только богатые. Чем пышнее была женщина, тем красивее она считалась. Известная куриная походка сейчас неизвестна, хотя она разжигала воображение поэтов того времени.
Если бы художник следовал эстетике Ближнего Востока, то он изображал бы танцовщиц не только полнее, но и ниже ростом, что для европейца неприемлемо. Ему пришлось бы изобразить «красивые места» здесь и там, также полную верхнюю губу и тело, что является признаком выраженной сексуальности.
Если бы европейские путешественники посетили сельскую местность в своих странах, они были бы лучше подготовлены к пониманию обычаев стран Востока. Деревенская жизнь в Европе 19 века все еще имела много древних особенностей, которые исчезли в ходе 20 века. Страны Востока попросту сохранили те же особенности на более длительное время.
Переписывая историю
Как и при любом историческом подходе, так и здесь тоже, основной проблемой является надежность источников. Для написания (заново!) истории ориентального танца или даже истории танца в странах Средиземноморья необходимо обратиться к свидетелям. В виду того, что записи местных авторов скудны, возникает неизбежная необходимость положиться на иностранцев, в основном путешественников. Источники, которые необходимо отыскать, являются литературными и иконографическими. Их надежность значительно разнится. Есть те, кому удалось собрать информацию, хотя они никогда не были в тех местах, которая является практически полезной. С другой стороны, есть другие, которые хоть и были в той местности, предоставили неопределенную или неверную информацию. Внимательная оценка каждого источника информации является обязательной. Она заключается в осмотре всей работы автора или художника, чтобы определить, уделяет ли он внимание деталям, и подтверждаются ли эти данные другими источниками.
Книги/тексты
Относительно систематизации текстов был выбран хронологический порядок во избежание путаницы. Описание никогда не может быть настолько подробным, чтобы по нему можно было восстановить танец, но в текстах содержится множество других фактов, возможно, более важных, чем движения танцоров. Если дата неизвестна, то после нее стоит вопросительный знак. Названия стран или регионов, также границ, разделяющих их, часто менялись. Мы выбрали те, которые наиболее знакомы сегодняшнему читателю. Текст точно копировали, даже оставляя типографские ошибки. Большинство книг путешественников очень редкие, поэтому их поиск и чтение для выписки абзацев на тему танцев занимает очень много времени. Копирование представляет технические препятствия, т.к. их можно открывать только под особым углом, чтобы избежать трещин переплета. Иногда автор даже не упоминает место события (художники никогда этого не делают) или полагаются на своего гида, который интерпретирует танец экспромтом.
Живопись
Картины организованы по порядку в соответствии с именами художников. Очевидно отсутствие связи между текстами и картинами. Единственная причина, по которой они представлены вместе, это создать разнообразие и сделать чтение более приятным. Приоритет отдан картинам (как более впечатляющим), оставив печатные тексты (более надежные) для последующих томов. Вмешательство третьих лиц отсутствует, но мы не смогли избежать повторения изменений, сделанных в наших источниках: разработчики альбома имеют плохую привычку обрезать картины, а печатники до недавнего времени не могли точно воспроизвести краски.
Книга о танцах является ничем более, чем комплиментом танцевальному действию. Намного важнее исполнять танец самому, но если мы не можем, то мы получаем небольшую часть удовольствия, наблюдая, как танцуют другие. Только когда мы не можем даже наблюдать за танцем, рекомендуется читать о нем, чтобы обогатить наши знания и развить понимание танца. Таким образом, мы сможем стать лучшими танцорами или лучшими зрителями.
Алкис. Рафтис
Тексты в хронологическом порядке
Люди, танцующие перед Калифом Багдада, Ирак, 1164 г.
Бенджамин из г. Тудела: Путевые заметки Бенджамина из Туделы. Критическая статья, перевод и комментарий Маркуса Натана Адлера. Нью-Йорк, Филипп Фельдхайм, первое издание г. Лондон 1907 г. Проект Гутенберг.
[стр.57] Во дворце Калифа несметные богатства и груды золота, шелковых одеяний и разных драгоценных камней. Он выезжает из своего дворца только один раз в год на пир, который Мохаммедане называли Эль-ид-бед Рамазан. Они приезжали в тот день из дальних краев, чтобы встретиться с ним. Он ездит верхом на муле, одет в королевскую одежду из золота, серебра и прекрасной ткани. На его голове чалма, украшенная бесценными драгоценными камнями. Вокруг чалмы черный платок как знак его скромности, подразумевая, что все его могущество будет покрыто мраком в день его смерти. Его сопровождает вся знать Ислама в прекрасных одеждах, верхом на лошадях, принцы Аравии, принцы Тогармы и Дэйлама, принцы Персии, Мидии и Гузз, а также принцы земли Тибетской, которая находится так далеко, что дорога оттуда занимает три месяца, а к западу от нее лежит земля Самарканда. Он едет от своего дворца к великой мечети Ислама, которая находится возле Ворот Басра.
[стр.58] Вдоль дороги стены украшены шелком и лиловым цветом, а население встречает его различными песнями и радостными возгласами Они танцуют перед великим королем, который зовется Калифом. Они громко приветствуют его и кричат: « Мир тебе, наш Повелитель Король и Свет Ислама!». Он целует свою одежду, вытягивая кайму, таким образом приветствуя их.
Добровольная кремация, Цейлон?, 1164 г.
Бенджамин из г. Тудела: Путевые заметки Бенджамина из Туделы. Критическая статья, перевод и комментарий Маркуса Натана Адлера. Нью-Йорк, Филипп Фельдхайм, первое издание г. Лондон 1907 г. Проект Гутенберг.
Оттуда до Ибрига поездка занимает 23 дня по морю. Население огнепоклонники и называются Дачбинами (Duchbin). Среди них около 3000 евреев, а у Дачбинов есть священники в своих нескольких храмах, которые искусные колдуны черной магии, с которыми никто на земле не сравнится. Перед возвышением их храма есть глубокий ров, где они хранят живой великий огонь в течение всего года. Они называют его Элахута (Elahutha).
[p.93] Они заставляют своих сыновей и дочерей проходить через костер, в который они даже бросают умерших. Некоторые великие мужчины страны дают клятву погибнуть у огня. В таких случаях мужчина сообщает о своих намерениях членам своей семьи и произносит: «Я поклялся броситься в костер, пока я еще жив». Они затем отвечают: «Рады за тебя». Когда наступает день исполнения его клятвы, они готовят для него большое торжество. Если он богат, то он подъезжает верхом на лошади, если нет, то идет пешком до краев рва и бросается в костер. Все члены его семьи ликуют под аккомпанемент бубна и танцуют, пока его тело полностью не будет сожжено огнем. По окончании трех дней двое священников высшего чина приходят к нему в дом к его детям и говорят: «Подготовьте ваш дом для дня, когда ваш отец придет, чтобы дать вам свои последние указания о том, что вам делать». Они приводят свидетелей из города. Затем появляется Сатана в образе покойного. Вдова и дети спрашивают его о том, как ему живется в ином мире. Он отвечает: «Я попал к своим друзьям, но они не примут меня, пока я не выполню своих обязательств, данных членам моей семьи и соседям».
[p.94] Затем он составляет завещание и делит собственность между своими детьми, дает указания по выплатам всех долгов кредиторам и взысканию долгов. Затем свидетели пишут завещание, а он идет своей дорогой. Больше его никто и никогда не видит. Посредством такого обмана и черной магии, которой промышляли священники, люди убеждались в своих ошибках, а также убеждались, никто не сравниться на земле с их священниками.
Танец на горящих углях в Васит, Iraq, 1340~ г.
Сэр Гамильтон Александр Росскен Гибб (ред. и перевод): Путешествие Ибн Баттуты, 1325-1354 гг. Кэмбридж, Общество Хаклут 1962 г., 2 тома
Когда мы остановились на привал возле города Васит, караван остановился за его пределами на три ночи для торговли. Это позволило мне посетить могилу Святого Абуль-Абасса Ахмада аль Рифаи, которая находилась возле деревни Умм Убайда, однодневный путь от города Васит. Я попросил шейха Таки аль Дина послать со мной кого-нибудь для сопровождения, и он отправил трех арабов из племени Бану Ассад, которые были обитателями того региона. Он также дал мне одну из своих лошадей. Я вышел в полдень и, проведя ту ночь в укрытии Бану Ассад, мы прибыли в монастырский приют в полдень следующего дня. Это огромный монастырь с тысячью бедных собратьев. Наше посещение совпало с прибытием шейха Ахамада Кюджака, внука Друга Бога Абуль-Аббаса аль Рафаи, чью могилу мы приехали посетить. Шейх приехал из своей резиденции в Анатолии, чтобы посетить могилу своего деда. Именно к нему перешло руководство монастырем.
После дневной молитвы, после отшумевших барабанов и литавр, бедные собратья начали танцевать. После этого они прочитали вечернюю молитву и принесли еду, состоявшую из рисового хлеба, рыбы, молока и фиников. Когда все было съедено, и после первой ночной молитвы, они начали читать вслух свои dhikr (взывания к Богу). В это время шейх Ахмад сидел на молитвенном ковре своего предка, упомянутого выше, затем они начали музыкальное выступление. Они приготовили большое количество дров, которыми они разжигали костер, а затем начали танцевать в нем. Некоторые вертелись в костре, другие запихивали его в рот, пока он окончательно не погас. Это характерный обычай для собратьев Ахмади. Некоторые из них берут большую змею и откусывают зубами ей голову, прокусывая насквозь.
Рассказ. По одному случаю я был в месте, называемом Афкэнбюр, район Хазэр Амрюхэ, который находится в пяти днях пути от г. Дели, столицы Индии. Мы разбили лагерь у реки аль-Сарв. Это было в сезон shakäl («shakäl» на их языке означает дождь), который выпадает на время летнего зноя. Река разрушалась из-за наводнения с Гималайских гор. В это время все, кто пьет из нее, человек или животное, гибнут из-за дождя, выпадающего на ядовитую траву. Мы пробыли около этой реки четырех дней, но к ней даже никто и не приблизился. Там подошла ко мне компания бедных монахов с железными кольцами на шее и руках во главе с черным, как уголь, темнокожим предводителем. Они принадлежали к обществу Хайдария (Haidarïya) и провели одну ночь с нами. Их предводитель попросил меня дать им дрова для танца, который они собирались исполнить. Я попросил правителя округа Азиза, известного как аль-Каммэр (о нем я расскажу позже), предоставить дрова. Он отправил около 10 связок дров, и после ночной молитвы они развели костер. Когда он превратился в массу мерцающих угольков, они начали свое музыкальное выступление и вошли в костер, танцуя и катаясь в нем. Их предводитель попросил у меня рубашку, и я дал ему одну из очень хорошего материала. Он надел ее и стал падать на угли, туша рукавами огонь, пока он не погас. Затем он принес мне эту рубашку и показал, что на ней не было ни единого прожженного места, чему я очень удивился.
Танец как молитва в Луристане, Северный Иран, 1340 г.~
Сэр Гамильтон Александр Росскен Гибб (ред. и перевод): Путешествие Ибн Баттуты, 1325-1354 гг. Кэмбридж, Общество Хаклут, 1962 г., 2 тома
В тот самый год он умер, и его сын Атэбек Юсуф правил десять лет, а после него его брат Афрасиаб. Когда я вошел в город Идхай (Изех), я захотел встретиться с этим султаном Афрасиябом. Это было нелегко осуществить, т.к. он выезжал только по пятницам из-за своего пристрастия к вину. У него был один единственный сын, который являлся его прямым наследником, и который в то время был болен. В одну ночь один из его слуг пришел ко мне и стал расспрашивать меня обо мне. Когда я все рассказал ему, он ушел. Он вернулся позже, после вечерней молитвы, принеся с собой две большие тарелки: одна с едой, а другая с фруктами, а также мешочек с деньгами. Его сопровождали музыканты с инструментами, и он сказал им играть так, чтобы эти бедные собратья танцевали и молились за сына Султана. Я ответил: « Мои друзья не знают ничего о музыке и танцах, но мы помолились за султана и его сына. Я также разделил деньги между всеми собратьями. Посреди ночи мы услышали плач и причитания по усопшему больному мальчику.
Дервиши в г. Ладхик, Анатолия, Турция, 1340 г.~
Сэр Гамильтон Александр Росскен Гибб (ред. и перевод): Путешествие Ибн Баттуты, 1325-1354 гг. Кэмбридж, Общество Хаклут, 1962 г., 2 тома
При въезде в город мы проехали через один из базаров, несколько мужчин вышли из своих киосков и схватили наших лошадей за уздечки. Затем другие заспорили с ними о том, что они сделали. Эта стычка разгорелась до такой степени, что некоторые из них достали ножи. Все это время мы не могли предположить, о чем они говорили. Мы испугались, думая, что они Jarmiyän (разбойники), нападающие на дорогах, и что это их город, и они собираются нас ограбить. Наконец, Бог послал нам человека, странника, который знал арабский язык. Я спросил его, что они хотели от нас. Он сказал, что они принадлежат к Fityän, что те, кто попытался первыми подойти к нам, были из компании Янга Акхи Синэна, а вторые Янга Акхи Тюмэна. Каждая из этих групп хотела, чтобы мы расположились с ними. Мы были поражены их врожденной щедростью. В конце концов, они договорились бросить жребий. Мы расположимся с теми, чей жребий выпадет первым. Выиграл жребий Акхи Синэна. Он сразу же приехал познакомиться с нами. Они поприветствовали нас, и мы расположились в его монастыре, где нам подали разнообразные угощения. Акхи сопроводил нас в купальню и присоединился к нам. Он сам обслуживал меня, а его товарищи обслуживали моих сопровождающих, три или четыре из них ухаживали за одним из моих. Когда мы вышли из купальни, нам подали великолепное угощение из сладостей и множества фруктов. После того как мы закончили трапезу, а чтецы Корана закончили цитировать строки из Величественной Книги, они начали петь и танцевать. Они замолвили султану о нас слово, и на следующий день вечером он послал за нами. Мы поехали на встречу с ним и его сыном, о чем мы вскоре расскажем подробней.
После этого мы вернулись в монастырь, где мы застали ожидавшими нас Акхи Тюмэна и его сотоварищей. Они сопроводили нас в их монастырь и угощали нас также, как их собратья, также предложили ванны. Ванна была лучше, т.к. они окропили нас розовой водой, когда мы вышли из ванны. Затем они прошли с нами в монастырь, где они также угощали нас разнообразными яствами, сладостями и фруктами согласно их щедрому гостеприимству. Затем цитировали Коран, после чего начали петь и танцевать также как и их собратья или даже лучше. Мы остановились у них в монастыре, проведя там несколько дней.
Десять танцующих и поющих женщин на пире Лорда Стюарда, Касбин, Персия, 1599-1627 гг.
Шерли,Сэр Энтони, Сэр Роберт и Сэр Томас: Три брата, или путешествия и приключения Сэра Энтони, Сэра Роберта и Сэра Томаса Шерли в Персии, Росии, Турции, Испании..Лондон, Херст и Робинсон, 1825 г. Перепечатано Элиброн Классикс.
После пяти или шестидневного отдыха нам выдали одежду и лошадей, а Лорд Стюард пригласил Сэра Энтони и всех нас в качестве его компании на великий пир во дворец Короля, и Сэр Энтони принял это приглашение. Когда Лорд Стюард принял нас царственно, встретив на полпути, в сопровождении сорока господ на великолепных лошадях. По дороге во дворец мы наблюдали роскошное зрелище, а именно: ворота дворца были удивительными с ковкой и отделкой из очень ярких драгоценных камней, которые, по моему мнению, никто в мире не может себе позволить. Путь вверх под воротами был из семи ступеней около шести ярдов шириной из очень прочной породы камня. Когда мы спустились на землю и подошли ближе к воротам, Лорд Стюард сказал Сэру Энтони, что все въезжающие через ворота должны поцеловать первую ступень, а особенно чужестранцы, но вам разрешается сделать то, что посчитаете нужным. Сэр Энтони ответил, что в честь короля Софи он это сделает, и низко поклонился. Также поступил и его брат Сэр Роберт Шерли, мы все поцеловали ступень, что очень порадовало Лорда Стюарда и его сопровождающих. Мы вошли в дом, где в каждой комнате было богатое убранство из золотых ковров, а под ногами лежал богатый гобелен. К сожалению, не могу рассказать о разнообразной еде, которой нас угощали, каждое блюдо было разноцветным и подавалось с рисом.
Нас развлекали королевской музыкой и там, и дома в зависимости от нашего желания. На пире присутствовало десять женщин прекрасно одетых и очень красивых, которые танцевали в свойственной их стране манере и пели все время, пока мы ели. Там мы провели целый день. По дороге домой нас сопровождали по-королевски все жители усадьбы под звуки барабана и трубы. Подобным же образом угощал нас Губернатор, все хотели ублажить нас, исполняя любые наши желания.
Двадцать женщин, танцующих в шествии в г. Касбин, Персия, 1599-1627 гг.
Шерли,Сэр Энтони, Сэр Роберт и Сэр Томас: Три брата, или путешествия и приключения Сэра Энтони, Сэра Роберта и Сэра Томаса Шерли в Персии, Росии, Турции, Испании..Лондон, Херст и Робинсон, 1825 г. Перепечатано Элиброн Классикс.
Король произносил священную клятву душой Мортуса Али, что он будет сидеть на троне, и что если самый лучший Перс из всех будет опечален этим, он сейчас же отрежет ему голову. Взяв Сэра Энтони за руку, предложил ему присесть рядом и не бояться, что Сэра Энтони и сделал. Когда он присел, Король поцеловал его и сказал: «Брат, ты делаешь добро для этого места». Затем он попросил стул для господина Роберта Шерли и посадил его рядом с братом Сэром Энтони, расположив всех нас, компанию Сэра Энтони, вокруг трона, сидя на коврах, скрестив ноги по обычаю страны. Затем начался королевский пир, который обслуживали двадцать четыре слуги, а перед началом прозвучали барабаны и трубы. Когда они замолкли, заиграла музыка, двадцать роскошно одетых женщин начали петь и танцевать под музыку. Когда закончился пир, Король поднялся и взял Сэра Энтони за руку. Так они и пошли, держась за руки, по всем улицам города, перед ними шли двадцать танцующих и поющих женщин. Его вельможи шли позади, каждый из них держал одного из нас за руку. На всех улицах играла различная музыка, фонари висели на каждой стороне улицы один над другим, что придавало всему великолепную роскошь. Таким образом, мы провели восемь дней и ночей, играя и пируя со всей пышностью, которую они могли только придумать.
Блудницы и мальчики при въезде Британского посла в г. Исфахан, Персия 10/04/1627 г.
Шерли,Сэр Энтони, Сэр Роберт и Сэр Томас: Три брата, или путешествия и приключения Сэра Энтони, Сэра Роберта и Сэра Томаса Шерли в Персии, Росии, Турции, Испании..Лондон, Херст и Робинсон, 1825 г. Перепечатано Элиброн Классикс.
Мы въехали в г. Исфахан 10 апреля. Я должен правдиво рассказать о наших развлечениях. Нам оставалось три мили до большого города, когда нас упросили отдохнуть на час в саду Короля, где нас угощали. К этому месту подъехал доверенное лицо и несколько английских агентов для сопровождения нашего Лорда Посла. Оттуда в красивом экипаже выехали поприветствовать нас Султан г. Исфахан, Мелойм-бег, Казначей, Ходжии-Назарр, Принц Армянских Христиан со всеми губернаторами (Беглербегами) и Кузэл-башами города в сопровождении 4000 всадников. Площади и улицы в радиусе двух миль от нашей дороги были заполнены городскими торговцами и женщинами. По меньшей мере, десять тысяч, которые по ходу нашего шествия громко выкрикивали: «Добро пожаловать». Там было более сорока литавр и бубнов, которые вместе со старинными танцами в исполнении блудниц и мальчиков, придавали церемонии большую значимость.
В церкви, Абиссиния, 1624-1633 гг.
Лобо, отец Джеронимо:Путешествие Путешествие в Абиссинию Отца Джерома Лобо. Перевод с французского сделал Самюэль Джонсон, Бирмингем, 1735 г.
[перевод с португальской рукописи на французский, на английском уменьшен до пятой части от целого текста] [Проект Гутенберг]
Ни одна страна в мире не имеет такое множество церквей, монастырей и священников как Абиссиния. Невозможно петь в одной церкви, и не быть услышанным в другой, а может быть и нескольких. Они поют псалмы Давида, также и другие отрывки из Священной Книги. У них есть точный перевод на их язык, в котором Маккавейские книги были опущены, хотя считались каноническими. Музыка дополняла их обряд богослужения, а именно маленькие барабаны, которые они вешали на шею, и били по ним двумя руками. Они были даже у самых главных и важных священников. У них есть одинаковые палки, которым они бьют по земле, сопровождая удар движением всего тела. Они начали свое выступление, топая ногами по земле, и нежной игрой на инструментах. Когда они уже разогрелись, они отставляют барабаны и начинают прыгать, танцевать и хлопать в ладоши, в тоже время, напрягая свои голоса до предела, не обращая внимания ни на мелодию, ни на паузы. Все это кажется более беспорядочным, чем религиозным собранием. Для такого вида богослужения они читают псалм Давида: «Хлопайте в ладоши все нации». Таким образом, они злоупотребляют священными писаниями для прикрытия своих деяний, более развращенных, чем те, о которых я говорил.
Обучение верблюда танцу, Египет, 1702 г.
Хилл, Аарон: Полные и беспристрастные записи о настоящем положении Оттоманской (Османской) Империи. Лондон, 1709 г.
Еще одним обманным способом выманивания денег было обучение верблюдов танцам на улицах под звуки барабана или любого другого инструмента. Они делали это с восхитительной быстротой следующим образом.
Они делали квадратное углубление на каменной мостовой, но не такое как для ванны, такой глубины, что оттуда нельзя было снова выбраться, только с чьей-либо помощью. Под этим мощеным полом из специальной огнеупорной глины, была встроена печь, куда они складывали необходимое количество дров и нагревали до нужной степени. Камни нагревались как в умеренной печи.
Затем они ставили бедного безропотного Верблюда на этот нагретый полый квадрат и, стоя вокруг этой площадки, начинали играть в барабаны или другие инструменты, продолжая до тех пор, пока не-танцующий и мягко-копытный верблюд, не выдерживая жара, сначала поднимал одну ногу, затем другую, меняя их все быстрее, т.к. разрастающийся жар жег его копыта все сильнее. Потом, наконец, он начинает пятиться назад и ловко скакать на задних ногах, как будто пытается имитировать Танцора.
Они используют его, пока это не войдет в практику, пока неприятная боль не оставит отпечаток в памяти животного. После чего они начинают водить его по улицам города, где на определенных улицах они неожиданно начинают играть ту же мелодию, которую привыкли исполнять. Бедное животное, боясь нагретых камней, которые он привык чувствовать при звуках этой музыки, начинает танцевать и прыгать с удивительной проворностью. Вскоре его прыжки становятся не только легче, но и натуральнее. Он проделывает это каждый день для отвлечения внимания простых людей, собравшихся в большой толпе поглазеть на представление и заплатить владельцу небольшую сумму в качестве добровольного взноса.
Празднование обрезания в г. Александрии, Египет, 1749 г.
Хасселквист Фредерик: Путешествия по Леванту в 1749, 50, 51, 52 годах. Лондон, Л. Дэвис и С. Реймерс, 1766 г.
В шесть часов вечера мы пошли вместе с Консулом Франции посмотреть торжество, которое отмечал богатый Турок, сыну которого предстоял обряд обрезания. Его отец был одним из самых богатых лиц Египта. Однако он ничего не пожалел для проведения этого праздника, который отмечается турками со всей пышностью, которую можно только представить. Праздник длился 30 дней до обряда обрезания, и это был последний день. Каждый день начинался одинаково: открытые столы для всех, фейерверки, иллюминация, музыка, танцы и т.д.
Музыка соответствовала традициям страны: гобои и литавры. Нам принесли Кофе самого лучшего сорта, а также ковры, если мы захотим присесть. Полагалось, что затраты на обрезание составили 8000 дукатов. Эти затраты окупились в несколько раз огромными подарками, которые он получил от своих друзей. Ходил слух, что он получил двадцать или тридцать верблюдов, груженых подарками. По таким случаям, все те, кто зависел от него, должны были выполнить свои обязанности, подарив подарки, состоящие из верблюдов, овец, быков или тому подобному, принадлежащими им.
Примерно в полдень 22 июня под окнами Французского дома появились египетские танцоры, откуда я их и увидел. В каждой стране свои особенные развлечения, которые с незапамятных времен адаптируются людьми. Египтяне, склонные к свободной жизни, радуются трюкам и выдумкам таких простых танцоров, т.к. они полностью настроены вызывать чувственные желания. Удивительно, что в стране, где все другие женщины заперты под охраной, правительством разрешается не только выставлять себя напоказ, но и появляться на публике, как нам европейцам кажется, с самыми неподобающими повадками и жестами. Те, кто следует этой практике, зарабатывая этим деньги, это молодые деревенские девушки, иногда замужние женщины, все темнокожие, почти обнаженные, одетые в голубые одежды с различными колокольчиками, также с пустыми серебряными коробками-механизмами, которые издают звон при вращении, являясь музыкальным сопровождением их безумных танцев. Они были закрыты вуалью согласно традиции страны, оставляя открытыми только глаза, свободно спадающей на лицо. Они украшали вуаль различными звенящими бронзовыми, серебряными и даже золотыми вещами, если могли себе это позволить.
Очень редко они появлялись без вуали, но не стеснялись открывать другие части тела, которые европейские дамы ни за что не откроют на публике, хотя они без стыда показывали свои лица. Этот обычай вошел позже, тогда многие из стариков посчитали это неподобающим, также как и мы, когда видим это. Он сохранился до наших дней потомками на Востоке. Музыка, звучавшая по этому случаю, кроме грохотаний, исполнялась на одиночном барабане или пергаменте, натянутом на деревянный круг, по которому женщина стучала пальцами, а также на чем-то вроде скрипки с двумя струнами, которая издавала звук более похожий на звук духового инструмента, чем на скрипку.
Танцующие с саблями и факелами, Семобаатте возле Сен Жан дАкр, Сирия,
1750~ г.
Эгмонт Ван и Хейман, Джон: Путешествия через часть Европы, Малой Азии .Перевод с ниженемецкого .Лондон, Дэвис и Реймерс, 1759 г., 2 тома
Посетив здесь все места, заслуживающие внимания, мы снова направились к городу Сен Жан дАкр другим и более коротким путем, точнее вдоль гор, на большей части которых росли небольшие дубы. Мы увидели множество куропаток, некоторые из которых были убиты, а также оленя. Вечером мы пришли в деревню под названием Семобаатте и направились к дому Шейха, где нас великолепно развлекали. Он считался одним из самых богатых шейхов в стране. После трапезы он направился с нами в деревню, где мы имели удовольствие наблюдать их свадебное гулянье. Здесь мы увидели шалаш, окруженный виноградниками, а также толпу людей, курящих и пьющих кофе. Они также внимательно наблюдали за танцем двух мужчин с саблями наголо в руках. Необходимо заметить, что их ловкость и проворство были экстраординарными. Танец исполняли двое мужчин, одетые как публичные женщины (проститутки), и два пожилых мужчины в очень нелепых нарядах, которые сопровождали их как шуты. Молодые танцевали с двумя зажженными факелами в руках, и хотя некоторые из их жестов были не совсем приличными, было видно, что они были профессионалами своего дела: быстрота их движений и их ловкость были необыкновенными. Наконец, они вышли вперед и станцевали перед нами со своими неприличными телодвижениями, надеясь получить что-нибудь от нас, постоянно повторяя то, что другие дали им, что зрители должны быть щедры в своих подарках и свободны от честолюбия. Музыкальное сопровождение было на барабанах и флейтах без каких-либо вариаций в мелодии. Женщины, согласно традициям страны, сидели на террасе отдельно от мужчин.
Женщины-танцовщицы в Каире, Египет, 1750~г.
Эгмонт Ван и Хейман, Джон: Путешествия через часть Европы, Малой Азии .Перевод с ниженемецкого .Лондон, Дэвис и Реймерс, 1759 г., 2 тома.
Мы отдохнули некоторое время, прогуливаясь через виноградники с огромными гроздьями винограда, свисающих с веток. Мы попробовали тутовые ягоды и маленькие абрикосы, которые они называют massa franco от того, что голландцы часто получали расстройство желудка от злоупотребления ими.
Проезжая по улицам Каира мы увидели несколько танцовщиц, о которых я сделал несколько записей, описывая Константинополь. Их здесь называют анги(anghi), а их возбуждающие позы и действия превосходят всякие пределы воображения.
Знакомство с танцем, 1750~ г.
Эгмонт Ван и Хейман, Джон: Путешествия через часть Европы, Малой Азии .Перевод с ниженемецкого .Лондон, Дэвис и Реймерс, 1759 г., 2 тома.
Затем он отменил молитву, пожертвования, пост, паломничество, жертвоприношения, и воздержание от употребления в еду всего живого, чему он четко следовал в своем уединении. Вместо всего этого он использовал свое исключительное усердие стать знаменитым во всем мире через песни и музыку; он также познакомил с танцами, шутами, акробатами, жонглерами, борцами, не оголяя в малейшей степени половых органов ни мужчин, ни женщин. Он также приказал, чтобы никогда не забывали его прогулки к рву Меркурия, а также его ежедневные прогулки к могильной яме. Все это было проделано посредством только одной мудрости, в рассуждении о которой человеческий ум всегда заходил в тупик. Это удивляет, но не поддается объяснению.
Профессиональные танцоры, Египет, 1792 г.
Браун Уильям Джордж: Путешествия по Африке, Египту и Сирии в период с 1792 г. по 1798 г. Лондон, Кэделл, 1799г. Перепечатано Элиброн Классикс.
Египтяне являются поклонниками различных видов магии. Мощное влияние имени Всевышнего, Ism Ullah, описание которого содержится в книге Kitab-el-ribani, якобы, творит чудеса. Его применение делится на balâl, законный, и barâm, незаконный. Хотя на практике это оканчивается разочарованием. Легковерных, которые еще верят в это, не так уж и мало. В горах есть два или три места над Кахирой, которым арабы приписывают волшебные свойства. Они считают, что в El Maraga земля трясется. Bîr-el-kuffâr, колодец неверных. - Cassaat el Moluk. - Ain el Siré – родник минеральной воды, которой они приписывают целебные свойства.
Танцовщицы относятся к определенному классу. Их всегда сопровождает пожилой мужчина или женщина, которые играют на музыкальных инструментах и присматривают за поведением девушек, чтобы они не уделяли свое внимание за недостаточное вознаграждение; хотя они и не были целомудренными, это никак не значило, что это было общепринято. Их танцы изображали все, что можно себе только представить при богатом воображении – различные необычные движения и умения, из-за которых Марциал назвал египтян знаменитыми, Nequitias Tellus seit dare nulla magis. Их формы были элегантными, лица скорее выразительными, чем красивыми.
Следующие развлечения в основном устраивались во время Рамадана:
После разговения несколькими закусками, начинается долгая молитва. Затем подается основное блюдо, после чего прибывают гости отдать дань уважения Бею или для заключения сделок. Это занимает какое-то время. Затем начинается развлечение. Герид и различные ритуалы проводятся днем, а вечером борьба занимает первое место. В этом виде более низкий класс населения Египта показывает значительную силу и активность, однако, не законченное мастерство. Когда Бей и его компания устают от этих развлечений, появляются певцы (мужчины). Заунывная вокальная музыка Кахиры и соответствующее восприятие ее не раз являлись предметом замечаний тех, кто описывал Египет. Затем появляются рассказчики, которые с замечательной готовностью и быстрой манерой повествования рассказывают о романтических приключениях, напоминающих Тысячу и одну ночь, варианты которой нельзя сосчитать. Их сменяют шутники, которые своими шутками и часто неожиданными аллегориями заставляли публику смеяться. – Враг приносит аллегорию одинаково неожиданно. – Кто дольше продержится, будет вознагражден титулом победителя.. – «Ваше Величество Метель» - «Позвольте нам побороться в аллегориях». Другой отвечает: «Ма-Метел-лак». Какова твоя аллегория?» «Ты как город осла, выглядишь как будто у тебя блохи, и везешь навоз. Некоторые из них были разумными. Это почти единственный случай, который я помню, когда арабы выделяли что-то одно, что можно было так хорошо обозначить. После получения подарка к удовольствию Бея, приходили женщины-певицы, которые часто сопровождали свое пение инструментом, похожим на гитару. Есть женщины, чей талант развлечения публики очень ценится, и если появится осуждение в связи с тем, как они за это вознаграждаются иногда, удовлетворение их слушателей очень далеко от среднего. Бывают случаи, когда некоторые из Гарема показывают свои вокальные данные в присутствии избранных, но это происходит очень редко, и в этом случае, выступающий скрыт за шторой или сеткой.
Последними появляются танцовщицы или ghawasié (гавейзи). Они, можно полагать, если способны заворожить толпу на улицах только обычным старанием, не говоря уже о способностях обольщения в присутствии принца. Появляются pehlawân, танцоры на канате, чье выступление величественно.
Племена Дар-Фур, Судан, 1792~г.
Браун Уильям Джордж: Путешествия по Африке, Египту и Сирии в период с 1792 г. по 1798 г. Лондон, Кэделл, 1799г. Перепечатано Элиброн Классикс.
В этой стране танцы практикуют как мужчины, так и женщины, которые чаще всего танцуют беспорядочно. У каждого племени есть свой особый танец: у Фуров он называется Secondari, а у Буккаров (Bukkara) Bendala. Некоторые печальные, другие развратные, состоящие более из жестких, чем грациозных движений. Таково и их пристрастие к этому развлечению, когда рабы исполняют танец под музыку небольшого барабана, и, что я редко видел в Африке или на Востоке, такт отсчитывается длинной палкой, которую держат двое, а другие выстукивают ритм короткими палочками.
Абукир, Сирия, 1805~г.
Кларк, Эдвард Даниэль: Путешествия по различным странам Европы, Азии и Африки. Лондон, 1816.
Сцена, которая была представлена на борту «Браакела» по прибытии французских пленных, не поддается описанию.
………………..
Как только дела были немного улажены, проявлена забота о раненых, среди которых были некоторые в таком плохом состоянии, что они умерли на следующий день, пленники стали прислуживать Капитану, предлагая ему музыкальный концерт каждый день на ужин, и просили разрешения показать club-d’armes(военное мастерство) в фехтовании каждое утро, а также comédié (комедию) каждый вечер. Никогда ни с чем нельзя было сравнить веселье и хорошее чувство юмора этих французов. Вся злоба и неприязнь оставались в стороне, пение, танцы, актерские выступления стали частью распорядка дня. Даже раненые, когда могли выйти на палубу, проявляли знаки веселья, что подбадривало их товарищей в мыслях о возвращении во Францию.
Мотубис, вверх по р. Нил, Египет, 1805~г.
Кларк, Эдвард Даниэль: Путешествия по различным странам Европы, Азии и Африки. Лондон, 1816.
В половину второго дня мы увидели Мотибус (Motubis), иногда пишется Metubis или Metabis [см. Путешествия Денона, том. I. стр. 77. Лондон. 1803 г.], известный или имеющий дурную славу из-за танцовщиц, называющихся Альме, которые достаточно часто встречались в Египте. Когда французская армия достигла г. Каира, Генерал Мену остановился там на привал. Это было вполне в духе распущенных французов, под предлогом дел с Шейхами, он остановился там, чтобы вознаградить себя и своих солдат удовольствием созерцать этих безобразно выставленных на показ проституток. Шейхи этого места пожелали воздержаться и даже выступили против своего присутствия, даже в Мотубисе считалось унизительным посещать публичные выступления этих танцовщиц. Однако по словам Денона [3 Ibid. Стр.78] «присутствие генералов, а особенно двухсот солдат, устранили все препятствия». Чтобы усилить распущенность этого фестиваля, бренди подавали женщинам в больших стаканах, который по словам того же автора, они пили как лимонад. Если же в сцене, которая последовала за этим, было что-то омерзительное, даже по ощущениям французской армии, это должно было более характеризовать парижское буйство присутствующих, чем обычные привычки людей этой страны.
Альме в Каире, Египет, 1805~ г.
Кларк, Эдвард Даниэль: Путешествия по различным странам Европы, Азии и Африки. Лондон, 1816.
Вечером после нашего прибытия некоторые из нашей компании пошли посмотреть выступление Альме или Танцовщиц в доме какой-то знатной дамы, где считалось, что эта любопытная египетская церемония не сопровождалась теми нарушениями правил приличия, которыми она обычно характеризуется. Однако не в этом случае. Танец был, как обычно, лишен грации, действия или приличий. Он состоял полностью из телодвижений, рассчитанных на выражение в самой вульгарной и отвратительной манере полового акта. В любой части Европы, если бы это можно было допустить, то это выступление считалось бы унизительным и жалким зрелищем. Однако дамы Каира, привыкшие к выступлениям этих женщин на праздниках, считали альме занимательными и даже аплодировали им.
Если можно судить по изображениям на греческих вазах, женщины- поклонницы Бахуса в древней Греции в своих танцах выражали большую живость и грациозность. Однако манера танца Альме, хоть и оскорбительна для цивилизованного общества, является более древней. Отсюда и наблюдения Цицерона [Orat, pro Muraena.], “Nemo saltat sobrius, nisi forte insanit:” («никто трезвым не танцует, только если он сумасшедший»). И если проследить историю этого вида до его происхождения, то можно обнаружить такую же тенденцию по всему миру. В гневе Моисей из-за танцующих израильтян [Закл. часть xxxii. 19] в упрек Давиду, Мелхолой, дочерью Саула, за его танец перед киотом [2 Самуил vi. 20]; Ирод был вознагражден танцем Саломеи [От Матфея. xiv. Марк\ vi. Иосиф. Иуда. Левий. xviii. c. 2]. Мы можем предположить, что это было характеристикой первобытного танца. Если чье-то любопытство побудит его узнать какой вид танца существует среди современных наций, на который не повлияло развитие цивилизации, то его внимание может привлечь танец Tarantello в Италии, Fandango в Испании, Барыня в России, Calenda в Африке и Timorodee на Таити. В Египте, где течение времени не привело к переменам, где постоянство явлений природы всегда сопровождаются такими же единообразными манерами и традициями, все же сохраняется его древняя привязанность к вольному танцу и его исполнение такое же, как и три тысячи лет назад, в ежегодном шествии к Бубастису, когда женщины-жрицы Дианы отличались непристойным поведением и танцами в городах, через которые они проходили [Геродот. Евтерпа, стр. 60].
Рассматривая это со ссылкой на моральный облик и привычки людей, а также их древнюю историю, занятия Альме имеют право быть замеченными. В самом деле, та часть, которую они занимают в масштабе общества Египта, настолько значительна, а пристрастие к ним очень сильное [“Il n’est point de fête sans elles; point de festin dont elles ne fassent l’ornément...Les Alme sont appellées dans tous les Harem... Les Alme assistent aux cérémonie de marriage, et marchent devant la mariée en jouant des instrumens. Elles figurent aussi dans les enterremens, et accompagnent le convoi en chantant des airs funèbres. Elles poussent des gémissemens,”&c. Savary, Lett. sur l’Egypte, tom. I. pp. 150, 152, 154. Paris, 1785. Чужестранцы, которые проводят некоторое время в Каире, однако, вначале с неприязнью воспринимают выступления Альме, но постепенно приобретают пристрастие коренных жителей. Пример этому мы находим в Путешествиях Нибуэра: «Несмотря на развлечение, сначала на нас это не произвело впечатления. Их вокальные данные и музыкальное сопровождение показались нам ужасными. Их внешность была отвратительно уродливой, с желтыми руками, рябыми лицами, нелепыми орнаментами, а волосы были намазаны зловонной помадой. Но постепенно мы научились выносить их, и в желании лучшего начали представлять некоторых из них красивыми, представлять их голоса приятными, движения изящными, хоть и непристойными, а их музыку не совсем невыносимой». Путешествия по Аравии, том. I. стр. 140. Эдинб. 1792 г.], невозможно правдиво описать страну без нескольких упоминаний об этих женщинах.
На пальцах у них надеты маленькие колокольчики, подобные небольшим тарелочкам, которые они использовали также как итальянцы и испанцы кастаньеты. У них также есть различные барабаны. Форма одного из них, похоже, произошла от тыквы, которая достаточно распространена среди овощей Египта. Барабаны сделаны из дерева и похожи на половину большой тыквы, из которой вынули внутренности и обтянули кожей. Арабы используют пустые высушенные тыквы в качестве сосудов для воды. Они очень прочные, долговечные и, возможно, использовались для барабанов до появления деревянных полусфер. Танцы Альме сопровождались вокалом и музыкой, если только это можно было назвать вокалом, который состоял из постоянных повторений одних и тех же пронзительных звуков, получаемых при вибрации языка о небо, без различия каких-либо четких слов. Однако этот единственный способ выражения радости и есть тот звук, из которого состоит Alleluïa древних. Когда Лорд Хатчинсон впервые въехал в г. Каир после его захвата, его встретили несколько женщин, приветствовавших его криками «Alleluïa»: они сопровождали его через улицы города, хлопая в ладоши, и, издавая эти необычные звуки очень громко и резко. Казалось, что они постоянно повторяют один и тот же слог «al» следующим образом: «Alalalalalalalalal» в очень быстром темпе без перерыва. Человек, который сможет прокричать это самое долгое время на одном дыхании, считается лучшим исполнителем. Подобного рода пение исполняется Альме на похоронах с единым отличием: «Аллилуйя», или крик радости, состоит из повторения слога «al», а слог, который используется для выражения печали, образуется слогом « ûl», или «el», звуча как «elelelelelû» или «улулулу» [В «Прометей прикованный»( Prometheus Vinctus) Эсхила, Ио издает подобный плачь «Ελελελελελεϋ», который Схолиаст называет «Θρήνωδες επίφθεγμα». См. Pauw's Aeschylus (Эсхил), том I. стр. 88, 877. 1745 г. Стэнли, Бломфилд].
Танец с саблями, Рэк и Альме в деревне Шейха Атмана, Египет, 1805~ г.
Кларк, Эдвард Даниэль: Путешествия по различным странам Европы, Азии и Африки. Лондон, 1816.
Вечером в шесть часов мы снова выехали в нашем судне djerm после поездки к Пирамидам Саккары в сопровождении господина Хаммера и Доктора Уитмана [Этот джентльмен с тех пор опубликовал Записки путешественника по Турции]. Мы прибыли около десяти часов в деревню Шейха Атмана и были обрадованы великолепным видом при лунном свете, когда две красивые арабские девушки исполняли танец Rack под пальмами и под музыкальное сопровождение барабанов и трубы, сделанной из двух тростников, которую Арабы называли Зумана (Zumana). Компания арабов сидела вокруг них, наблюдая за танцем. Остальные спали либо под открытым небом под деревьями, либо скопом в палатках беспорядочно среди ослов, мулов и собак. Некоторые из их детей ползали вверх и вниз по пальмам, как будто они были лестницами, и собирали спелые финики для собравшихся вокруг танцовщиц. Широкая поверхность реки Нил отражала луну и придавала совершенство этому самому красивому зрелищу. Арабы позволили нам пойти с ними, не прерывая своего веселья
и отдыха. Некоторые принесли нам фрукты и другие закуски. Все женщины были проститутками и почти обнаженными: на них были коралловые ожерелья и большие браслеты из слоновой кости. Один араб присоединился к танцу. Раньше нам не встречалось, чтобы мужчина танцевал. Он начал показывать множество движений с саблей наголо, затем стал изображать нежность своей страсти к танцовщице самым нелепым образом: визжать и выть как какое-то дикое животное. Один из Шейхов, который принял нас по нашему приезду, поехал в соседнюю деревню докупить несколько лошадей для следующего утра. Музыка и танцы продолжались всю ночь. Наша лодка была пришвартована на противоположной стороне от самой дальней пирамиды по направлению к югу; Каир все же было видно.
.....................................................
После того, как мы заплатили шейху за аренду лошадей и за работу крестьян, мы вернулись на нашей лодке к Шейху Атману, где мы отдыхали предыдущей ночью, и обнаружили там, как и раньше, группу Альме с колокольчиками на пальцах, исполняющими танец, который, как мы тогда заметили, как будто продолжался без перерыва с момента нашего первого прибытия в деревню.
Альме в свадебном шествии, Гранд Каир, Египет, 1805~ г.
Кларк, Эдвард Даниэль: Путешествия по различным странам Европы, Азии и Африки. Лондон, 1816.
По дороге к командному штабу Англии из монастыря Propagandists (Миссионеров) мы встретили свадебное шествие. Сначала шел человек с коробкой похожей на ту, которую носят по улицам Лондона, покрытой позолотой и украшениями. Мы не знали, для чего она нужна. Затем следовали два превосходно одетых мальчика на прекрасных лошадях, богато украшенных. Два слуги сопровождали каждую из лошадей. Затем следовало большое количество людей пешком. После них появилась невеста под навесом, который несли четверо мужчин. Перед ними шла женщина с одним из самых больших полукруглых опахал в стране из разноцветных перьев, она обмахивала невесту. Невеста была полностью закрыта вуалью из багрового крепа с головы до ног. С каждой стороны ее сопровождала женщина в вуали согласно обычаям одежды этой страны. Затем шел оркестр из музыкантов, играющих на гобоях и барабанах. После музыкантов шла группа альме, кричащих: «Аллилуйя!». Шествие замыкала толпа разносортного народа.
Женщины возле руин Сайса, Египет, 1805~ г.
Кларк, Эдвард Даниэль: Путешествия по различным странам Европы, Азии и Африки. Лондон, 1816.
После покупки этотого Торса, и, его доставки на борт нашего судна, день был уже в самом разгаре, и мы начали готовиться к отъезду из Сайса, получив удовольствие от красоты этих мест и покупок, совершенных в короткий промежуток времени. Арабы выразили равное удовольствие, собравшись всей деревней, провожая нас вдоль берега. Женщины танцевали, пели и хлопали в ладоши, мужчины играли на дудках Зуманах (Zûmana) [Это такой же инструмент, который мы видели в Саккаре, который назывался Zabûna]. На многих женщинах были большие браслеты из слоновой кости; их телодвижения были такими же неприличными, как и у танцовщиц в Саккаре. ,Они продолжали танцевать на берегу, пока мы не потеряли их и Sé’l Hajar из виду.
Рамла (Рама), Яффа, Сирия, 1807~г.
Али Бей: Путешествие Али Бея по Морокко, Триполи, Кипру, Египту, Аравии, Сирии и Турции в период с 1803 по 1807гг. 2 тома.. Лондон, Лонгман и др., 1816 г. (перепечатано Гарнет, Ридинг Великобритания 1993 г.
Я продолжил свое путешествие в девять часов того же вечера. Пройдясь по городу, я увидел большие группы местных мужчин и женщин, собравшихся в разных местах при зажженных огнях и факелах, танцующих и поющих под громкую музыку. Собрание мужчин и женщин в одном месте в мусульманском городе очень меня поразило.
Танцующие девушки и молодой человек, Египет, 1810~г.
Хьюм, Доктор: «Заметки об обычаях и привычках современного населения Египта» у Роберта Вальпола: Мемуары... Лондон, 1818г.
Мусульманский брак всегда устраивается пожилыми женщинами и подписывается молодым человеком и его отцом. Жених редко или никогда не видит лица невесты до дня свадьбы. Даже между их общими друзьями почти нет никакого общения. Между ними почти нет никакого общения. Шествие из множества людей, мужчин и женщин, сопровождает невесту на богато украшенном коне к дому жениха, где ее встречают его друзья-женщины. После этого мать молодого человека сообщает собравшимся женщинам, что брак состоялся. Женщины сразу же начинают громко и пронзительно кричать, повторяя это через определенные интервалы во время следующего после этого развлечения. Этот крик является обычным выражением радости среди женщин и состоит из быстрого гортанного произношения «Луй, Луй, Луй» [Подобный звуку, издаваемому женщинами на Берберийском побережье; похожее на искаженное (по словам Шау) «Аллилуйя», 242. Греческое «ολολύζω» в основном относилось к громкому женскому крику в горе, но также использовалось при выражении радости. – Шультенс в Работе, стр.10, том 15], который можно было услышать и на расстоянии. После первого выражения радости они шествуют по улицам, женщины полностью закрыты вуалью, а человек на коне, прекрасно украшенном, как и прежде, держит длинный шест с красным платком, закрепленным на его конце.
Затем они возвращаются в дом невесты и проводят оставшуюся часть дня и часть ночи, празднуя и пируя, развлекая себя танцующими девушками, слушая пение мужчин, которые находятся в другой комнате или на балконе. Мне было разрешено присутствовать на одной из таких свадеб, но невесту я не видел. Угощали тортами, сладостями, кофе, шербетом и вином. Эти и подобные пиры назывались «Fantasias». На некоторых из них, где я был, женщины были без вуалей, но это не были женщины пристойного поведения. В Александрии было немного танцовщиц, но я видел мужчину, одетого как женщину, исполняющего женскую танцевальную партию. Он был пьян, хотя показал много удивительных трюков ловкости. На одном из таких представлений я услышал арабские песни в исполнении мужчин под музыку. Музыканты были евреями, а певцы арабами.
Музыка и танцы в Мекке, Аравия, 1814 г.
Буркхардт, Джон Льюис: Путешествия по Аравии. Записки о территориях Хиджаз, которые Мохаммедане считали святыми. Лондон, Генри Коберн, 1829 г.
Музыка, в общем так горячо любимая арабами, встречалась в Мекке реже, чем в Сирии и Египте. Из инструментов у них были только «rababa» (наподобие гитары), «nay» (вид кларнета) и барабан или тамбурин. Вечером не слышно много песен, за исключением Бедуинов на окраинах города. Хоровое пение, называемое «Djok», исполнялось мужчинами вечером в кофейнях, а такт отсчитывался хлопками в ладоши. В общем, голоса жителей Хиджаза резкие и нечеткие. Я не услышал тех звучных и гармоничных голосов, характерных для Египта, и даже более для Сирии, были ли это любовные песни, воспевание Мохаммеда в минаретах, которое среди глубокой ночи производило особенно большое впечатление. Даже Имамы мечети и те, кто пели псалом, повторяя последние слова вступительной молитвы Имама, мужчины, которые в других местах выбирались из-за их прекрасных голосов, здесь отличались только хриплыми голосами и диссонансом. У Шерифа есть оркестр для исполнения военной музыки, подобный тому, который был у Паши, и состоявший из барабанов, труб и небольших флейт. Оркестр играл дважды в день перед его входом и около часа каждый вечер в новолуние.
На свадьбах присутствуют профессиональные танцовщицы и певицы: у них хорошие голоса, и они не относятся к той распущенной части общества, к которым принадлежат публичные танцовщицы и певицы Сирии и Египта.
Жители Мекки говорят, что до вторжения ваххабитов, певцов на улицах города можно было слышать каждый вечер, и что аскетизм ваххабитов, которые, впрочем, горячо любили свои бедуинские песни, но не одобряли публичные пения женщин, послужил причиной исчезновения всех музыкальных занятий. Это, однако, может быть только одним безосновательным мнением, т.к. на Востоке и в Европе считается, что прошлое всегда во всем лучше настоящего.
Профессиональные танцовщицы, Египет, 1815~ г.
Тернер,Уильям: Журнал поездки по Леванту. Лондон, Джон Мюррей, 1820 г., 2 тома
Танцовщицы «Aelmé» (альме) верхней и нижней части Египта составляют определенный род и отличаются приличием от танцовщиц Визиря Калифа Хароуна Альрашида. Их законы среди своих очень интересны. Они в основном все замужем, но редко одаривают своих мужей своим первым вниманием. Одним из самых сильных упреков одной из них может быть обвинение в том, что она спала в постели мужа, т.к. это предполагало, что она не смогла найти другого любовника. Они все проститутки от богатой до бедной,» - С. И.
Мальчик-танцор на борту корабля, Каир, Египет, 1817~г.
Ричардсон, Роберт: Путешествия по Средиземноморью... Лондон, Т. Каделл и У. Блэквуд, 1822 г., 2тома
Выдающийся путешественник, который решил расширить границы своего исследования в направлении верхней части Египта. Множество вещей для нашего расположения было привезено из Оспрея, которые на зиму отсылались на Мальту, т.к. на порт Александрии рассчитывать не приходилось из-за его открытого расположения для западных ветров, также раннего появления чумы весной в портовых городах Египта того года, неизбежные места общения с местными, что могло привести к самым серьезным последствиям. 27 октября мы закончили все наши приготовления и вечером покинули Каир. Мы взяли на борт еду, которая была оставлены для нас в Булаке. Мы остались там на всю ночь и весь следующий день, изредка наблюдая нелепое развлечение одного из арабских моряков, называвшим себя мужчиной-удовольствий, и который танцевал или скорее принимал позы в одиночестве под звуки барабана, сопровождаемого редкими звуками «ribobeh» (разновидность скрипки). Танец исполнялся одним человеком на нижней части в отделении моряков на носу судна, остальные стояли или сидели вокруг, наблюдая за танцем. Он полностью состоял из чувственных взглядов, поз и жестов. До этого я даже и не подозревал на сколько развратным, похотливым животным распутный мужчина или скорее всего мальчик может быть. Я был очень шокирован тем, как местные могли сидеть и смотреть на него, не говоря уже выдерживать, но даже получать удовольствие и аплодировать его выступлению. Они были ненасытны, и при каждом развратном взгляде или неприличном жесте было непонятно, как они продолжали с восхищением смотреть на него. Однако этот молодой Мендез, который превратился в животное, был очень симпатичным молодым человеком с мягким и приятным лицом, любезными и спокойными манерами, с которых самые лощенные европейские щеголи могли брать уроки обращения со своими руками и ногами. Было ужасно видеть человека настолько деградировавшего. Я никогда не был свидетелем выступлений в Сирии, Греции или Малой Азии, но я считаю, что это допускается только в Египте в качестве дополнения к выступлениям Алмай. Как только Райс сообщили, что такое выступление не приветствовалось, мы больше его не видели, хотя они иногда радовали себя этим танцем на одном судне, пока мы ужинали на другом. Египтяне все еще такие же вульгарные и распутные люди как и раньше.
Живопись в пещерах Элейтиас (Eleithias), Египет, 1817~г.
Ричардсон, Роберт: Путешествия по Средиземноморью...Лондон, Т. Каделл и У. Блэквуд, 1822 г., 2тома
Музыка усиливает наслаждение от развлечения. Одна женщина играет на арфе с девятью струнами, а другая на двойной флейте. И что удивительно, закрывает дырки на флейте с левой стороны пальцами правой руки. Та, которая играет на арфе, с головным убором из перьев в отличие от той, которая играет на арфе на изображении в гробнице в Тебесе, ее голова непокрыта и побрита. Вместе с музыкой появляются танцоры: три женщины танцуют вместе, а один маленький мужчина прыгает поодаль сам по себе, в руках у него дубинки, которые он готов запустить в воздух и сейчас, когда поля чисты и стада можно кормить на свободе, есть место для отдыха. Во дворе быки, коровы, овцы, козы, мулы, ослы и стадо грязных свиней, ждущих своей очереди развлечения.
Дервиши в Фарджоуте (Farjout), Египет, 1817~г.
Ричардсон, Роберт: Путешествия по Средиземноморью...Лондон, Т. Каделл и У. Блэквуд, 1822 г., 2тома
Всю ночь мы оставались на противоположней части Фарджоута, который окружен опиумным лесом Тебеса и другими пальмовыми деревьями, и находится где-то на расстоянии полутора часов от реки. Здесь мы увидели много крокодилов, в которых стреляли некоторые из нашей компании, но безрезультатно. На следующее утро ветер все еще оставался сильным, холодным и встречным. Арабы называют этот месяц «Shahr Amsheer», десять дней из которого особенно суровы для коз, т.к. многие из них умирают из-за холода, но если они выживают, то им больше нечего боятся климатических условий в течение оставшихся месяцев года. Утром 16 числа было тихо, и мы прошли достаточное расстояние, но ветер поднялся около полудня и заставил гребцов прекратить грести, и мы стали приближаться очень медленно. Монотонность этого дня была прервана наблюдением группы дервишей по обоим берегам реки. У них были два больших барабана и две цветные подставки, которые они выставляли в каждом месте, куда они приходят, чтобы собрать толпу, или когда они бегали, танцевали или показывали свою прекрасную ловкость. Один из них сидел на осле, и на нем был высокий головной убор, напоминающий тутулус или персидский головной убор. Они во всем были похожи на банду шарлатанов, шатающихся по стране, показывающих трюки с целью выманить у людей деньги.
Свадьба в Алеппо, Сирия, 1800-1820 гг.
Баркер, Эдвард B. B.: Сирия и Египет при правлении последних пяти султанов Турции. Лондон, Самуэль Тинсли, 1876 г., 2 тома. Перепечатано Элиброн Классикс.
Свадьба в Алеппо в те временя была очень серьезным и длительным делом. Требовалось несколько недель на подготовку, не считая приданного невесты, предметы которого иногда заказывали в Индии, также нужно было подготовить много видов сладостей, благовоний и т.д. Это можно было сделать только дома, а некоторые тщательно обдумывались и требовали времени на их подготовку. В высшем обществе Алеппо на свадьбу приглашают три сотни гостей, причем каждый слой общества отдельно. Например, консульский корпус и первый класс европейцев будет приглашен в первый день, на второй день высший класс мохаммедан и землевладельцев. На третий день купцы и торговцы, мусульмане и христиане. На четвертый день владельцы магазинов и евреи брокеры и т.п.
Брачная церемония всегда проводилась в консульстве соответствующей страны Епископом и священниками Греческой или Римской церквей, в зависимости от случая. После этого священнослужители переходили в дом жениха, где их угощали званым ужином. Выкурив две или три трубки, и, отведав кофе, они удалялись. После этого подавался сигнал музыкантам, и начинались танцы. До их отъезда и в момент завершения свадебной церемонии большие барабаны и маленькие флейты цыганского ансамбля на улице издавали неземной шум, из-за которого ничего не было слышно до тех пор, пока он не прекращался. Толпы шатающихся преграждали улицы, ведущие к дому, а Кавассы должны были оставаться у дверей и следить за порядком.
За неделю до свадьбы жених отправляет невесте кашемировые шали, бриллианты, жемчуга и парчовые изделия из Индии. За два дня до свадьбы невесту ведут в баню в сопровождение всех ее молодых подруг. Их там угощают обедом, состоящим из вареных «кабби», сладостей и фруктов. Из развлечений музыка в исполнении женщин. Профессионалка, называемая «Maäshta», приходит вечером и заплетает невесте нечетное количество косичек, накладывает черную сурьму между век серебряной затупленной иглой, называемой «makhally», а черная краска называется «kuhl», а ее руки покрашены «hennay» (хной)- темно-красного цвета, почти черного. Тонкие листья из кожи вырезаются и их отпечатывают на ладони для имитации листьев акации, оставляя на всю на ночь, приклеивая пастообразным красителем, сделанным из воды и зеленого порошка, который при высыхании становится красным. Когда утром снимают кожаные листья и повязки, те части ладоней, на которые не наносили краску остаются белого цвета, а на руке появляется красивая имитация листа. В то время было модно отстригать прямую челку, также как и в Англии немного позже.
Вечером накануне свадьбы около десяти вечера, женщины-родственницы невесты одевают ее в очень обычную индийскую одежду, называемую «Aghabanee», вышитую растительным шелком. Затем ее закутывают и закрывают большой белой вуалью «Eezar». После чего они слышат музыку, которая означает прибытие свиты жениха. Они ставят ее в угол комнаты, она закрыта розовой вуалью «Chak-chak» с золотыми и блестящими листьями, повернувшись лицом к стене. Прибывшая свита всегда застает ее рыдающей, а ее молодые сопровождающие сидят вокруг нее, пытаясь развеселить и утешить ее. [Дочь Нахуума Хассуна, переводчика г-на Баркера, подошла рыдая, поцеловать руку своего отца перед отправлением. Согласно традиции он спросил у нее: «Мой дорогой ребенок, почему ты плачешь? Если ты хочешь, то мы отменим эту свадьбу, если она так тебе неприятна. Что ты скажешь на это? Да или нет? Все зависит от тебя. Она ответила: «Нет, папа. Я поплачу и пойду».]
Подружки жениха, которые приходят за невестой, полностью не снимают своих вуалей, присаживаются на некоторое время и угощаются закусками, пока невеста не согласиться идти. Обычно это происходит немного за полночь. Пока невеста причитает, специально нанятая женщина, профессиональная певица, приходит и исполняет балладу, в которой описываются и восхваляются обязанности покорной снохи, некоторые другие женщины присоединяются к исполнительнице и начинают издавать очень необычные и пронзительные звуки или крики, быстро вибрируя языком о небо, в тоже время, когда раздается пронзительный крик, то звук напоминает «Ли-ли, ли-ли». Его можно слышать даже на далеком расстоянии. Рукой прикрывают рот, чтобы скрыть движение мускул лица, которые далеко не прекрасны.
Начинается шествие. Сначала идут музыканты и факельщики, затем друзья и родственники жениха, каждый несет зажженную свечу в руке, затем невеста в сопровождении близких подруг или родственниц по обе стороны от нее, ее братья идут сзади. Она делает два шага вперед и один шаг назад, таким образом, требуется много времени, чтобы дойти до дома жениха. Обычно она пребывает туда около двух или трех часов утра. На подходе к дому служанки разбрызгивают розовую и апельсиновую цветочную воду, смешанную с мускусом, перед прибытием всей группы из двух серебряных бутылочек «Ком-ком», которые есть в каждом уважающем себя доме для такого случая, также зажигают благовония для встречи процессии. Блюдо для благовоний называется «Mabkhara», сделанное из серебра в Индии, покрыто серебряными узорами.
По их прибытии невесту и ее подруг приглашают по отдельности в комнату, где они все засыпают на низких диванах до 8 часов утра, когда им подается завтрак на больших круглых блюдах с разнообразием пирогов и кофе. В одиннадцать часов приходят епископ и священники, пьют шербет и кофе, курят трубки. В это время жених пропадает, и его начинают повсюду искать. Когда его, наконец, находят и приводят, начинается спор между женатыми и неженатыми мужчинами, каждый пытается склонить жениха на свою сторону, сетуя на его судьбу. Этот спор окончился в пользу первых, они выигрывают приз и одевали его в другой комнате в новую одежду: кашемировую шаль на голову, другую вокруг талии и свободную ткань поверх всего. Начинается церемония бракосочетания.
В кругах мохаммедан существовала такая же церемония за исключением того, что невесту и женщин никогда не было видно, церемония бракосочетания происходит посредством подписания договора Муллой или священником, и это единственный раз, когда жениха представляют невесте. Он проходит через двор полный женщин, которые немедленно покрывают свои головы платками. Только в этот раз и никогда больше мужчинам не разрешается присутствовать при собрании женщин.
По окончании церемонии и после того, как священники отужинают, покурят и попьют, подается кофе как намек на то, что им пора уходить. Родственники невесты отводят ее в комнату, где она надевает прекрасное свадебное платье с украшениями, розовую газовую вуаль, закрывая ее лицо и голову. После этого жених может снять вуаль кончиком сабли и увидеть ее в первый раз в жизни. Иногда он кривит лицо, тогда его мать и тетка подходят к нему и убеждают его в достоинствах невесты, говоря, что ее лицо припухло от плача, что она взволнована и утомлена трехдневной церемонией, и что все будет хорошо. У каждой невесты есть большой длинный сундук обычно из резного дуба, подобный таким же в старинных особняках Англии.
Музыка и танцы продолжаются до полуночи, невеста стоит, покрытая розовой вуалью в углу комнаты на диване, и как только появляется новый гость, она в сопровождении новой новобрачной подходит к нему, чтобы поцеловать ему руку. На ней туфли на высокой подошве (около фута высотой), инкрустированные перламутром и свисающими серебряными украшениями, бретели иногда вышиты жемчугом, также золотом на подъеме, поэтому ей требуется сопровождение, иначе она бы не устояла на ногах.
Это традиция угощать мужчин первыми. Помним, нас приглашали на свадьбу христианина Азрака (означает голубой цвет), где дядя жениха выступил против того, чтобы женщин угощали первыми. Он сказал: «В нашей стране всегда было традицией первыми угощать мужчин». Мы заметили, что женщины покраснели также как и невеста. В основном же, преобладают европейские обычаи. Свадьбы сегодня менее церемониальны и называются «чистосердечными браками».
Седьмой день после свадьбы называется «S’bou». Родственники невесты и другие друзья приходят ее навестить, снова начинается пир. Раздают вино с украшением из половинки яблока на стакане, сладости, закуски, ужины. Празднование не прекращается до четырнадцатого дня, а иногда и месяц, как это было в Латакии в 1847 году, когда губернатор, богатый землевладелец, женил своего сына на дочери Паши Дамаска.
Танец с саблями в Алеппо, Сирия, 1820 г.
Баркер, Эдвард B. B.: Сирия и Египет при правлении последних пяти султанов Турции. Лондон, Самуэль Тинсли, 1876 г., 2 тома. Перепечатано Элиброн Классикс..
Летом, когда обычно устраиваются свадьбы, вечером дворы освещаются разноцветными лампами, на деревьях и кустах размещают соловьев к летках, специально нанятых по случаю, которые поют в перерывах между музыкой. Ослепительные бриллианты дам и их разноцветные платья, освещение, пение птиц, вода, стекающая в мраморные чаши, производят одно впечатление сказочной страны.
Одним недостатком этой иллюзии является шумные арабские музыканты, самый выдающийся из которых, Ханна Аачек-Бауш, который закрывает ухо правой рукой, наклоняет голову в эту сторону и поет часами на высоких нотах, начиная от арабских поэтических отрывков из «Антара» и других, т.к. арабы чрезвычайно поэтичный народ. «Стена Мау» - песня с отрывками из лучших стихотворений лучших поэтов. Для тех, кто понимает ее, она должна быть очень интересной, но для европейцев, не понимающих ни слова, она представляется пугающим оглушающим шумом.
Помимо обычного танца иногда исполняется танец с саблями как мужчинами, так и женщинами. Исполнение очень изящное. Саблю держат за лезвие, вокруг которого обмотан платок. В течение всего времени гостям подают сладости и закуски, состоящие из шербета из розового сиропа, фиалкового сиропа, вишневого сиропа, оршад, лимонад, наливки, сахарные сливы и т.д. После этого подаются различные восточные торты, которые значительно отличаются от европейских.
Невеста носит розовую вуаль семь дней, закрывая голову, но не лицо. Помимо свадебного пира, развлечения включают в себя стрельбу, охоту на зайцев и веселье в саду. Последнее всегда зависит от погоды, которая позволяет это сделать в течение всего лета и осени. Турки любят играть в «Джерид». Это игра, в которой они метают тонкие копья в друг друга, сидя на лошади. В основном это делается для практики и, чтобы похвастаться своими лошадьми. Стрельба ограничивается куропатками в июле и августе, редко в первой половине сентября, когда птицы становятся слишком дикими. Лесные кулики очень популярны зимой, перепелки весной и осенью. Их очень много в течение одного месяца во время перелета. Несчитанное число голубей появляется в мае, на которых отлично тренироваться из-за их быстрой скорости движения. Охота на зайцев и газелей проходит зимой, когда дожди смягчают твердую почву, заостренные копыта газелей проваливаются в мягкую землю, а борзые Персидской породы имеют преимущество перед ними в этом случае.
Нахождение в четырех стенах дома вызывает желание свежего воздуха в садах, и все мохаммадане, христиане и израильтяне собираются там ежедневно. Пикники очень популярны, собирая большие компании по приглашению. Там обычно играет музыка, нет танцев, рассказывают истории, курят, пьют кофе и освежительные напитки. Таким образом, они проводят время, которое обычно тянется медленно для восточных народов.
Паша танцует кадриль в Алеппо, Сирия, 1836 г.
Баркер, Эдвард B. B.: Сирия и Египет при правлении последних пяти султанов Турции. Лондон, Самуэль Тинсли, 1876 г., 2 тома. Перепечатано Элиброн Классикс.
Весной последующего года Его Высочество желал укрепить свое правление, образуя брачный союз между своим племянником Исмаиилом Бейем с одной из самых выдающихся семей в Алеппо, и обручил дочь Шериифа Бейя, внука Джеллала иль Диин Паши. Были приглашены все его штабные офицеры со всей Сирии, и было очевидно, что браку попытались придать всю возможную известность и блеск. Празднования длились целую неделю. Замок был освещен, фейерверки и пушки выстреливали с перерывом по вечерам. Дворец, выбранный для приема, был под замком, т.к. находился рядом с домом отца невесты. Нам выпала честь быть приглашенными, также Консулу Сардинии, но больше никому из европейцев. Г-н Баркер находился в то время в Саудии.
Его Высочество сидел во главе стола, среди гостей насчитывалось тридцать генералов. Бордо самого лучшего качества («вино Паши»), которое пьется стаканами, было почти единственным видом вина за столом, и все должны были пить до дна без остатка. Нам сказали, что мы можем попросить другого вина, если предпочитаем что-то иное, но Паша пил только это. Блюда были немного восточными, а некоторые были приготовлены французским шеф-поваром Его Высочества Бенуа и кондитерами. На торжестве было много тостов и речей, время от времени военный оркестр исполнял европейские мелодии. После ужина Его Высочеству сообщили, что две англичанки в сопровождении своих супругов, которых он знал, пришли посмотреть фейерверк в замке. Он немедленно вышел на улицу и вернулся с обеими, ведя их под руки. После кофе и освежающих напитков, он попросил дам и кавалеров станцевать кадриль, на что они согласились. Один из джентльменов сказал, что он никогда не танцевал в своей жизни, и Паша вызвался сам танцевать и станцевал. Он выполнил все движения при помощи подсказок очень достойно, хотя до этого никогда не танцевал. Дамы кружились в вальсе, а затем ушли смотреть фейерверк.
Принцесса Персии наблюдает за танцами кадриль и вальс в Алеппо,
Сирия, 1843 г.
Баркер, Эдвард B. B.: Сирия и Египет при правлении последних пяти султанов Турции. Лондон, Самуэль Тинсли, 1876 г., 2 тома. Перепечатано Элиброн Классикс.
Весной 1843 г. два персидских принца, Риза Куулии Мирза хан и Тимур Мирза Хан, приехали в Алеппо для сопровождения их тетки, Принцессы Султаны, дочери Шаха Персии Футте Али Шаха, в Мекку. Они были наемниками Британского правительства в Индии, находились в Англии, а в основном жили в Багдаде.
...........................
Принцесса очень хотела увидеть европейскую кадриль и вальс, которые она, живя в Персии, никогда не видела. Ее желание было осуществлено. Принцесса была очень любезна, красива и была хорошо образована, писала стихи. Ей был двадцать один год. Ее племянники были на много ее старше, а жена самого старшего была значительнее старше принцессы.
Статуэтка дервиша в Бетии возле Латакии, Сирия, 1844-1846 гг.
Баркер, Эдвард B. B.: Сирия и Египет при правлении последних пяти султанов Турции. Лондон, Самуэль Тинсли, 1876 г., 2 тома. Перепечатано Элиброн Классикс..
Весной он вернулся в Саудиию и был полностью погружен в занятия садом. Летом его семья присоединилась к нему и приехала в Бетиас, где они обычно проводили лето. У него была статуэтка дервиша, сделанная в Париже, которая стояла на струе воды и поворачивалась так же, как это делают Дервиши. Самый главный Дервиш Алеппо, которого называли «Дада», приехал в Бетиас к г-ну Баркеру и был рад видеть эту статуэтку в одежде. Он даже постарался показать г-ну Баркеру, как нужно держать руки и другие особенности танца. Слава о «необычном Дервише» распространилась далеко за пределы, и люди приезжали издалека, чтобы увидеть статуэтку. Многие годы в летнее время она продолжала кружиться на потоке воды. Даду звали Абд иль Гхунни Эффенди.
Кадриль на борту британского корабля, пришвартованного в Алеппо, Сирия, 1847 г.
Баркер, Эдвард B. B.: Сирия и Египет при правлении последних пяти султанов Турции. Лондон, Самуэль Тинсли, 1876 г., 2 тома. Перепечатано Элиброн Классикс..
В мае 1847 г. генеральный консул Ее Величества полковник Роуз (ныне Лорд Стратнаирн) прибыл на военном судне Harlequin, с Капитаном Муром, и после посещения Саудии и Дафны поехал в Алеппо в сопровождении капитана Мура. 24 числа, день рождения Ее Высочества, г-н Баркер, его семья, доктор и госпожа Ятс зашли на борт, и были очень вежливо приняты первым лейтенантом г-м Люкрафтом и другими офицерами: Хадсоном, Грейтхедом, Кэмпбеллом и др. Моряки приветствовали их песней «Флаг, храбро выстоявший тысячелетние сражения и ветра», исполняя ее хором. Дамы танцевали кадриль, некоторые моряки переоделись в арлекинов и клоунов, надев причудливые платья, пели комические песни, полные юмора. День прошел в патриотическом духе и дружественной атмосфере. Г-н Баркер и его друзья имели возможность, после того как подали грог, увидеть «Бой Джонса», который оказался на борту и выглядел очень мрачным.
Уличные танцы в Фоуа (Fouah), Египет, 07/03/1822 г.
Мадокс, Джон: Поездки по Святой Земле, Египту, Набии, Сирии и т.д. Лондон. Ричард Бентли, 1934 г., 2тома. Перепечатано Элиброн Классикс.
7 марта – мы выехали рано и прибыли к концу канала в шесть утра. Нил соединяется с этим каналом двумя ветками, из которых мы выбрали самую южную и вскоре вышли в открытую и широкую реку. Местность вокруг была равнинной. Когда стало темнеть, мы поторопились к берегу города Фоуа на ночь. Услышав звуки барабанов, мы зажгли наши фонари, вышли на берег и прошли по очень узким улицам, грязным тропинкам и базарам. Улицы были настолько узкими, что невозможно было идти вдвоем рядом. На одной из таких послышался шум, мы увидели несколько местных с факелами и барабанами, все они издавали жуткие воющие звуки. Один нес огонь в небольшой решетке на шесте.
Мы быстро взобрались на ларьки (базар уже был закрыт), чтобы дать им возможность пройти. Вскоре они узнали, что мы были чужестранцами, и перестали танцевать и прыгать. Дав им что-то, мы ушли как можно быстрее. Мы зашли в кофейню через темный вход, плохо освещенный только тремя или четырьмя лампами. После того, как мы расположились среди местных, нам принесли кофе. Напротив нас сидели два пожилых мужчины, играя на одном из видов гитары, издававшей самый диссонирующий звук. Мы также узнали, что весь этот шум был из-за свадебного торжества, отмечавшегося в тот вечер. Француз, который имеет там свое производство и оборудование для измельчения риса, сказал мне, что в Фоуа около пяти тысяч жителей. Бедность и убожество, которое мы повсюду видим, это результат монополии Паши во всем.
Шут в Александрии, Египет, 23/04/1822~г.
Мадокс, Джон: Поездки по Святой Земле, Египту, Набии, Сирии и т.д. Лондон. Ричард Бентли, 1934 г., 2 тома. Перепечатано Элиброн Классикс.
23 апреля – В этот день, когда отмечался день памяти дня рождения умершего Его Величества Британии, господин Ли собирал прием у себя утром, на котором присутствовали различные консулы. Прием закончился около двенадцати часов, когда были совершены выстрелы из небольших ружей «patteras», и турецкий ансамбль исполнял музыку целый день возле ворот. Это был незначительный ансамбль, состоявший из четырех человек, которые сидели, скрестив ноги. Каждый играл на двух небольших барабанах, пять мужчин стояли с большими барабанами через плечо, в которые они били одновременно. Было еще три или четыре других с трубами, все вместе издавали печальный звук. Эти музыканты увлекались редкими долгими «перерывами на отдых», чтобы покурить трубку. В дополнение к шутовской сцене, человек, который оказался привилегированным шутом, танцевал и кружился среди группы людей, и никто его не прерывал. Я встретился с большой компанией у Консула, где произносились обычные преданные тосты. После приятного дневного времяпрепровождения в веселой компании, веселье закончилось.
Танцующий музыкант, Никле, Египет, 1823 г.
Мадокс, Джон: Поездки по Святой Земле, Египту, Набии, Сирии и т.д. Лондон. Ричард Бентли, 1934 г., 2тома. Перепечатано Элиброн Классикс.
Затем мы прибыли в Никле, который находится на полпути между Розеттой и Каиром. Моряки всегда любят останавливаться здесь. Их угощают вкусным хлебом плоской и круглой формы, который не похож на блин. Арабы ломают его на маленькие куски, кладут в деревянную чашку и заливают горячей жидкостью, пока все не примет консистенцию горохового супа. Затем они садятся вокруг чаши и едят ее содержимое руками, в это время один из молодых людей играет на музыкальном инструменте, резком тарабоке, который внешне похож на маленький двойной флажолет, а по звучанию напоминает шотландскую волынку, на обеих сторонах играют одновременно. Иногда исполнитель танцует под музыку, перемещая ноги во всех направлениях, как будто он на шарнирах, и обычно заканчивает танец, поворачиваясь и изгибаясь всем телом.
Темнокожая девушка и музыкант-певец в Эснехе, Верхний Египет, 06/10/1823~г.
Мадокс, Джон: Поездки по Святой Земле, Египту, Набии, Сирии и т.д. Лондон. Ричард Бентли, 1934 г., 2тома. Перепечатано Элиброн Классикс.
6 октября – Эснех – это большой город в разрушенном состоянии, который стоит на возвышении, что спасает его от р. Нил. Там есть несколько пушек и турок. Я гулял без сопровождения, видел три или четыре больших страуса. Затем в сопровождении своего слуги посетил развалины очень большого храма, огороженного, с кучей мусора вокруг. К моему возвращению прибыла компания из одного музыканта и танцовщицы. Музыкант был мужчиной, который пел и стучал в подобие бубна, под звуки которого танцевала молодая темнокожая как уголь девушка. На ней была только одна сорочка и платок вокруг талии. На ней было множество украшений из монет, также много украшений на шее и руках. На каждом пальце было надето кольцо, на ногах медные или латунные кастаньеты. Танец состоял из скручивания необычным образом, иногда она кружилась, улыбаясь, показывая свои красивые белые зубы. Затем прибыл другой ансамбль, которым я должен был дать «бакшиш» или подарок, чтобы избавиться от них, т.к. они узнали, что первым я очень хорошо заплатил.
Ряды мужчин и девушек в Верхнем Египте, 1823~ г.
Мадокс, Джон: Поездки по Святой Земле, Египту, Набии, Сирии и т.д. Лондон. Ричард Бентли, 1934 г., 2тома. Перепечатано Элиброн Классикс..
Было почти темно, когда я сел под акацией, которая выделяет гуммиарабик: многие местные приходили и садились рядом, также дети, которым я давал полную ладонь пар, тогда они сразу же убегали. Женщины шли за водой, неся ее в кувшинах на голове. Я заметил, что здесь женщины не скрывают своих лиц, по сравнению с другими местами. Они очень простые люди, худые и очень бедные.
Услышав звон, я решил, что надо узнать, что происходит. Я отправился на лодке вниз совсем недалеко к деревне, в которой было веселье. Выйдя на берег, я прошелся по роще, в которой росли в основном акации, замечательно благоухающие в это время года. Через человека, который был знакомым правителя, я передал, что я англичанин, направляющийся ко второму водопаду, и хотел бы увидеть их танец. Мое сообщение было хорошо принято, и вскоре меня проводили в хижину, где к моему удивлению я застал компанию, сидящую почти в полной темноте между высокими стенами возле небольшого костра, искры от которого изредка позволяли мне видеть лица этой веселой компании. Один из них стучал в шумный барабан.
Около десяти или двенадцати мужчин и столько же девушек в буквальном смысле пинали пыль, выбрав для своего танца это замкнутое и пыльное место. Отбивая ритм ладонями, шаркая босыми ногами, мужчины стали двигаться по направлению к девушкам, которые оставались неподвижны, а затем отступили. Это продолжалось некоторое время. Мне предложили присесть там, где глубоким сном спали двое или трое темных маленьких мальчуганов. Рядом поставили свечу. Я начал курить свою длинную трубку. Абдреббо и несколько других из моей команды были здесь. Все помещение было не более сорока или пятидесяти квадратных футов.
После того, как мужчины обольстили, как мне показалось, прекрасных темнокожих девиц с масляными волосами своими речами и шепотом, я начал подозревать, что что-то намечается. Спросив, я узнал, что мужчины рассказывали им историю перед началом танца. Темнокожие девушки вышли вперед медленно и изящно, а темнокожие герои отступили. Это повторилось несколько раз, пока они все не были покрыты пылью, стоя в рядах по восемь или десять человек, такое же количество напротив. Некоторое время танец продолжался таким образом, они очень искренне хлопали в ладоши, женщины изредка издавали крики. Как мне сказали, это было выражением радости или приветствия. Они были очень скромно одеты, закрыты почти до горла свисающими темными рубашками, завязанными на талии, без обуви и чулок. На мужчинах были широкие брюки и свободное одеяние, обернутое вокруг тела или плеч.
После некоторой передышки, началось нечто другое. Темнокожие чаровницы вышли вперед очень изящно и элегантно, скользя под восхищенными взглядами их партнеров, нежно наклоняясь, делая волну. Это повторилось несколько раз. Они снова приблизились, идя лицом к лицу, издавая ужасные крики, и, поднимая пыль. По счастью луна выглядывала из-за стены. Куря трубку, я не мог оградить себя от попадания пыли в горло, также не мог уже различать фигуры этой шумной компании, молился о том, чтобы уйти. Дав им выкуп (бакшиш), я ушел, окруженный сорока или пятьюдесятью людьми. Распорядитель, мужчина, который сопровождал нас в ту сторону, также пошел с нами к лодке. Я дал ему несколько монет, т.к. все закончилось хорошо.
Некоторое время я прогулялся по берегу под луной на свежем воздухе. Помылся, поужинал и лег спать в одиннадцать часов. Снова почувствовал интересный эффект от водяного колеса, который в глухую ночную тишину напоминал звон колоколов вдали.
Музыкант, играющий на бубне, и молодая танцовщица в Карнаке, Египет, 04/01/1824 г.
Мадокс, Джон: Поездки по Святой Земле, Египту, Набии, Сирии и т.д. Лондон. Ричард Бентли, 1934 г., 2тома. Перепечатано Элиброн Классикс..
4 января – Первый день празднования бракосочетания моего слуги Абдреббо. Вся деревня веселилась, а местные играли на бубне под моим окном. Мужчины пели и хлопали в ладоши, женщины издавали свои обычные крики радости. Мужчина, бьющий в бубен, является что-то вроде шарлатана или шута pro tempore. Его сопровождает молодая девушка, одетая в различные пышные наряды, на шее у нее украшения с большим кольцом через левую ноздрю, а другое через верхнюю часть уха, не считая мелких украшений. Танцуя, она отбивала такт для бубна. Абдреббо попросил меня познакомиться с его родней, я дал им несколько пиастров, которые музыкант прилепил себе на лоб.
Монастырь Сидонайи, Сирия, 1825 г.
Мадокс, Джон: Поездки по Святой Земле, Египту, Набии, Сирии и т.д. Лондон. Ричард Бентли, 1934 г., 2тома. Перепечатано Элиброн Классикс..
Проехав монастырь Бардолы, через полтора часа мы прибыли в монастырь Сидонайи. Мне передали, что турк, шейх, приехал из Дамаска и хочет навестить меня, либо приглашает меня к себе в комнату Хозяина. Я выбрал пойти к нему. Меня сопроводили должным образом, все встали при моем появлении. В комнате было четырнадцать или пятнадцать человек, включая шейха, двух сопровождающих и одного слуги в арабской одежде. Меня посадили в начале комнаты. Около часа мы курили и пили, турки пьют большое количество вина. Затем мужчина стал играть на трубе. Компания состояла в основном из деревенских рабочих, которые, казалось, боялись турок, которые приехали в качестве шпионов, чтобы забрать у них деньги. Они не ложатся спать в монастыре без приказа Патриарха Дамаска. Шейх приказал играть музыку, двое или трое из компании стали танцевать, они это так называли. Мы продолжили курить и петь.
Эмир Хасбеи танцует в Баниас, верховье Иордании, Ливан, 08/07/1825 г.
Мадокс, Джон: Поездки по Святой Земле, Египту, Набии, Сирии и т.д. Лондон. Ричард Бентли, 1934 г., 2тома. Перепечатано Элиброн Классикс.
Нам подали ужин. Шестнадцать блюд были разложены почти на одной прямой линии. Принц спустился со своего дивана и сел на корточки вместе со всеми своими сопровождающими, пригласив меня присоединиться к нему. Хлеб, похожий на оладьи, лежал в изобилии на тарелках для всех остальных, ниже по сословию. Все начали есть руками блюда, которые они предпочитали, зачерпывая двойными кусочками тонкого хлеба. Я сидел рядом с принцем, у нас, как и сидевших рядом, были деревянные ложки. Увидев, что я ем недоваренный рис, он угостил меня частью своего блюда с мясом, помешав его своей ложкой в мой рис. После трапезы мы вернулись на свои места, оставшиеся доели остатки, макая хлебом. Затем мы начали курить, нам подали кофе.
У Принца были длинные усы, но не было бороды. Он был красиво одет в темно-бордовую одежду, богато вышитую золотом, красивую жилетку, голубые брюки, у него был большой тюрбан с золотыми орнаментами. Пояс был элегантным, слева у него было несколько ятаганов, рукоятки прекрасной тонкой работы по золоту, с четками, обернутыми вокруг одного из них. Четки помогали им считать количество молитв. Он оказался мягким и приятным человеком, на его лице всегда была улыбка, когда он говорил. После его удаления (он остановился на ночь в одной из хижин в деревне), зазвучала музыка. Мне это напомнило звуки двойного флажолета, который я достаточно часто слышал в горах и на р. Нил. Музыка была далеко не мелодичной, но увлекательной. Место и ситуация, в которых я находился, на столько отличались от моей родной страны, которая была так далеко от меня: прекрасный лунный свет, освещающий горные пейзажи, журчание потока, спускающегося с ближних гор, нет даже друга, с которым можно было бы поговорить. Все это заставляло меня почувствовать необычность моей ситуации.
С музыкой поднялся молодой принц, его кузен и другой тоже, они начали танцевать. Держа друг друга за руки, они передвигали ногами, направляя носок к полу, один шаг назад три вперед, отбивая ритм ногами. Их движения были медленными, собравшиеся снаружи махали платком, что считалось вольностью. Так прошел почти час, в течение которого я прилег на моем диване, напротив меня курила компания, сидевшая возле огня. После танца молодой принц стал шутить со своей свитой, после этого многие из них ушли спать, немногие заснули там.
Кружащиеся дервиши в Константинополе, Турция, 1824 г.
Карн, Джон: Письма с Востока... Лондон, Генри Колберн, 1826, 2 тома.
Мечеть кружащихся Дервишей позволяла себе единственное выступление во время празднования Байрама. Сняв обувь на входе, мы протиснулись среди собравшихся турок, сидевших на полу. Здание было очень простым и изысканным: огромное круглое пространство в середине было окружено перилами, за которыми было около двадцати дервишей. Наверху располагался балкон с позолоченной решеткой, на котором стояло большое количество зрителей и музыкантов. Молитвы, если их можно так назвать, начались с песнопений выдержек из Корана дервишами на балконе, чьи голоса постепенно стали звучать все громче, а дервиши внизу начали двигаться по кругу, медленно, их руки были скрещены на груди. Наконец, мелодия стала более оживленной, и один из них, вышедший в середину круга, начал кружиться вокруг себя как волчок. Они все скинули верхнюю одежду, и стали кружиться в белых жилетах, их руки были вытянуты в одну линию с макушкой головы, глаза закрыты. Удивительно, как они могут выдержать такое бесконечное вращение в течение долгого периода времени, все продолжалось около часа с двумя-тремя перерывами в несколько минут. Несмотря на их большое число в таком небольшом помещении, и то, что их жилеты развивались как парашюты, они даже не касались друг друга.
Свадьба в г. Дамиетта, Египет, 1824 г.
Карн, Джон: Письма с Востока... Лондон, Генри Колберн, 1826, 2 тома.
Свадьба дочери Консула в г.Дамиетта была очень веселой. Консул, который был местным в этой стране, пригласил всех путешественников на церемонию и торжественный ужин. На невесте было великолепное платье, волосы заплетены самым изящным образом, глаза и брови подкрашены сурьмой. Присутствовало большое количество родственников и друзей, стол был роскошным и изобильным. Гости сидели на подушках вдоль стен. Блюда турецкой и греческой кухни подавали поочередно вместе с различными видами вин, разнообразием сладостей и шербета. Наконец, когда заиграла музыка, освещение добавило света в зал, гости стали веселыми и радостными. Несколько девушек-альме начали свой чувственный танец под звуки бубна и кастаньет. Многие гости обоих полов стали танцевать, другие в это время общались и наслаждались чубуком и кофе.
Гулянье в Каире, Египет, 16/08/1824 г.
Карн, Джон: Письма с Востока... Лондон, Генри Колберн, 1826, 2 тома.
16 августа был днем, выбранным для знаменитого отсечения откоса р. Нил, время великой радости египтян, уровень затопления находился сейчас в высшей точке. У некоторых народов существует обычай собираться в определенном месте и проводить там ночь. Мы решили пойти и присоединиться к ним, уверенные в том, что там произойдет нечто интересное. Мы прибыли на место около восьми часов вечера, т.к. оно было достаточно удалено от города: там стреляли пушки, была их особая иллюминация, фейерверк. На побережье Нила от Булака везде было много народу, некоторые сидели под огромными развесистыми сикаморами и курили, другие собрались вокруг компании арабов, которые танцевали с беспредельной радостью и удовольствием, издавая громкие крики веселья, в противовес невозмутимому поведению и спокойному характеру своих мусульманских угнетателей. После некоторого времени мы перешли на другой берег. Здесь было интереснее: люди сидели очень плотно друг к другу по берегу Нила, а сзади них была длинная очередь продавцов различных фруктов и другой еды. Слева, среди широко раскинувшихся деревьев, стояло несколько шатров. Это были временные кофейни с крышей и освещением.
………….
Ночь проходила быстро. Выйдя из шатра, мы снова присоединялись к различным компаниям в полумраке или на берегу, некоторые ели и танцевали, другие крепко спали. Другая сторона прекрасной реки сияла как стекло в волшебном свете, все еще представляла собой радостную картину, движение огней около деревьев, прибывающие лодки с новыми людьми, крики радости, все еще слышались выстрелы из ружей.
Альме в Монфалуте, возле Сиоута, Верхний Египет, 1824 г.
Карн, Джон: Письма с Востока... Лондон, Генри Колберн, 1826, 2 тома.
Покинув Радамоуни, на следующий день мы прибыли в Монфалут, древний город, судя по стене, которая окружала его. Здесь был очень хороший базар, и как обычно несколько албанских войск. Эти мужчины отличались своим прекрасным и здоровым видом в своей родной стране, но здешний знойный климат, кажется, ослабил их. Они выглядели пожелтевшими и чахлыми. Здесь нам выпала возможность наблюдать танец знаменитых Альме, которых было очень много в городах Верхнего Египта. Родители отдавали их в это ремесло с детства. Они были великолепно одеты. По обе стороны головы у них были длинные ряды из золотых монет, которые прикреплялись к волосам при помощи отверстия в монете. Чаще всего они были прекрасно сложены, но их черты были скорее простоватыми. Молодая двадцатипятилетняя девушка всегда выглядела на сорок лет. Они танцевали в группах по пять или шесть под звуки бубна и гитары. Их жесты были максимально возбуждающими, что касается манеры и всего танца в целом, то он был очень отвратительным зрелищем.
Байрам в Сиоуте, Верхний Египет, 1824 г.
Карн, Джон: Письма с Востока... Лондон, Генри Колберн, 1826, 2 тома.
Был первый день второго байрама, все турки и египтяне брали друг друга за руки на улицах города, обмениваясь поцелуями в щеку, как братья одной веры. Они клали правую руку на грудь с предельной добротой и удовольствием, выражая свою радость о наступлении этого счастливого дня. Это был всемирный праздник: арабы, подобно ученикам, которых отпустили с занятий, собирались большими компаниями на открытом воздухе, танцевали и пели во всю мочь.
Альме в Кенехе, Верхний Египет, 1824-1825 гг.
Карн, Джон: Письма с Востока... Лондон, Генри Колберн, 1826, 2 тома.
Город Кенех является самым торговым в Верхнем Египте. Множественные караваны прибывают сюда с Красного моря , через Коссеир, привозя кофе мокко, платки, индийские приправы, различные вещи. Обратно увозят кукурузу, сахар, мед и масло. Базары не такие хорошие как во многих других городах, но мясной рынок везде одинаков. Вокруг мясника, собирающегося зарезать барана, быстро собирается толпа покупателей, указывающих ему какую часть туши им отрезать. В самое короткое время мясо расходится. Женщины легкого поведения разных национальностей и цвета кожи встречаются на каждой улице в этом городе. На них надеты цепи из золотых монет по обеим сторонам лица, в носу кольца, либо тяжелые браслеты на запястьях в зависимости от предпочтений. Вечером мы часто слышали звуки музыки и танцев в домах, где они собирались с албанскими солдатами или торговцами. Два или три раза некоторые из них приходили к реке с чем-то наподобие песни или плача, хлопая в ладоши. Вряд ли это могло соблазнить какого-либо несчастного путешественника.
Альме в Каире, Египет, 1824-1825 гг.
Карн, Джон: Письма с Востока... Лондон, Генри Колберн, 1826, 2 тома.
Во время привала каравана, когда компании располагаются у входа в свои шатры вокруг костра, то рассказ историй одной из компаний всегда является любимым и никогда не надоедающим времяпрепровождением. Во время этих рассказов можно наблюдать людей разных наций, забывающих про свои противоречия, слушающих рассказчика очень внимательно, ловля каждое его слово. Женщины не допускаются к этому развлечению. Однако в Каире есть особый вид танцовщиц Альме, за которыми дамы посылают для своего развлечения. Они танцуют для них, поют и исполняют музыку. Возможно, это развратный танец подобный танцу Иродиады для Ирода и его воинов. Он очень популярен на Востоке.
Дамаск, Сирия, 07/1825 г.
Карн, Джон: Письма с Востока... Лондон, Генри Колберн, 1826, 2 тома.
Возвращаясь в наш дом на берегу реки, мы обнаружили почти готовое блюдо из барана, приготовленного шестью различными способами. Подавали его с хорошим кипрским вином. Стол поставили во дворе, воздух был приятно прохладным. Сумерки в это время года (июнь) были дольше, чем считается на востоке, предоставив нам хорошее освещение почти около сорока пяти минут. Некоторые из нашей компании весело танцевали под гитару, на которой играл один из местных, до тех пор, пока не стемнело, и нам пришлось пойти спать на наших жестких диванах.
Танец со статуэткой в Назарете, Галилае, Палестина, 1825~ г.
Фуллер, Джон: Повествование о поездке через некоторые места Турецкой империи. Лондон, Джон Мюррей, 1830 г.
Современная деревня Назарет чистая, веселая, густонаселенная. Здесь есть много приятных мест для прогулок. Самое популярное место «Обрыв», которое считается крутым, и вниз по которому местные мужчины пытались сбросить Иисуса Христа. С него открывается вид на всю долину Изреель. Я был там почти каждый вечер с надеждой увидеть моего спутника, путешествующего из Самарии. Вернувшись с одной из таких прогулок, мне выпала возможность наблюдать некоторые церемонии галилеянской свадьбы. Одновременно праздновались две свадьбы, женихи со своими друзьями обедали в тенистом поле на расстоянии около полумили от деревни. Днем они развлекались стрельбой по меткам и другим образом, я случайно попал в их группу, когда они возвращались вечером домой. Два жениха ехали на лошадях рядом друг с другом, смотря только прямо, сохраняя серьезный и торжественный вид, и ни один мускул не дрогнул на их лицах. На них была лучшая одежда и оружие, которое принадлежало им, либо было взято у друзей. Их тюрбаны были украшены цветами, у каждого в руке был большой букет цветов, в другой он держал трубку, которую он выдувал через равные промежутки времени, словно она была механической. Они выглядели как две механические фигуры, которых поместили на лошадь. Каждую лошадь вели два мужчины, двигались они как можно медленнее. Торжественная важность главных актеров этого пышного зрелища значительно отличалась от дикого и почти безумного поведения их сопровождающих, которые шли пешком. Каждые пятьдесят ярдов они останавливались и становились вокруг женихов.
У одного из них была большая статуэтка в женской одежде, которой он двигал вверх и вниз, танцевал вперед и назад, остальные хлопали в ладоши и резко топали ногами по земле. Отовсюду слышались громкие крики, оружейная стрельба с перерывами. Когда оставалась еще половина пути до деревни, женщины усаживались группой, как только шествие приближалось к ним, они вставали и присоединялись к остальным. Некоторые бежали рядом с женихами, лошади которых уже ускорили свой шаг, остальные шли сзади. Все женщины издавали тот особенный крик, который очень типичен для женщин Востока по таким случаям, и который можно сравнить только с частым и резким произношением слов «лилла, лилла, лилла» самым пронзительным тоном, какой только можно представить. Когда я впервые услышал его, то мне он показался диким и странным, более выражающим печаль, чем радость. Это впечатление со временем исчезло, и через некоторое время он стал казаться мне приятным.
Шествие сопровождает жениха в его дом, после чего он сбегает в дом к невесте, оставляя своих сопровождающих продолжить их шумное веселье: танцы, крики радости, хлопанье в ладоши, стрельба в ружья до полуночи. Компания состоит как из Христиан, так и Мохаммедан, которые живут рядом в большой гармонии. Христиане Назарета, кроме короткого перерыва во время правления тирана Джезарра, всегда любили свободу, которой они отчасти обязаны латинским монахам за предоставленную защиту.
Арабский танец в деревне Ассаниеен, возле Дамаска, Сирия, 13/12/1825~г.
Фуллер, Джон: Повествование о поездке через некоторые места Турецкой империи. Лондон, Джон Мюррей, 1830 г.
Было темно, когда мы прибыли в Ассаниеен, небольшую деревню с несколькими домами, разбросанными по одной стороне крутого холма возле берегов Баррады. Мы расположились в самом большом доме по сравнению с другими, но в нем была только одна комната, где расположились мы сами и наши лошади. В углу был большой дымоход, перед которым земляной пол был приподнят фута на два по сравнению с уровнем всей комнаты. Мы расстелили свои матрацы, разложили холодные закуски, привезенные из Дамаска, немного риса, приготовленного для нас хозяевами дома, кувшин с пуншем. Мы настроились на приятный вечер. После ужина некоторые из нашей компании развлекали себя арабскими песнями к бесконечному удовольствию деревенских, которые собрались рядом, чтобы послушать. Француз изредка исполнял свои национальные песни, а из диких гор Сирии эхом раздавались мелодии «Генри Кватре» и гимн «Марсельеза». Завершился вечер арабским танцем, после которого мы все отправились спать, наши глупые сотоварищи заняли нижнюю часть комнаты, возле каждого спал sais или конюх.
Танец с саблями в г. Антихия, Сирия, 1825~г.
Фуллер, Джон: Повествование о поездке через некоторые места Турецкой империи. Лондон, Джон Мюррей, 1830 г.
Большую часть дня мне пришлось провести внутри помещения из-за дождя. Когда наступил вечер, я был рад выйти и развлечься, посетив свадьбу. Я встретил большое собрание местных христиан города, но среди них было несколько соседних энсирийских крестьян. В середине комнаты был истощенный пожилой мужчина с седыми волосами и бородой, который оказался семейным шутом. Компанию веселили его странные высказывания и нелепые позы, но самая веселая часть его шуток состояла из огромного количества «живой воды» (спирта), которую он пил. Каждый глоток вызывал всеобщий смех. Гости даже были не менее расположены повторять за старым Симоном его действия, забывая аплодировать, когда через каждые пятнадцать минут раздавали небольшие стаканы. По моему наблюдению, редко кто пропускал такую возможность. Христиане на севере Сирии имеют большое пристрастие к «живой воде» в основном из-за ее вкуса, но отчасти из-за того, что их соседи-Мохаммедане пьют только воду. Таким образом, выпивая, они придают своей религии отличительные признаки. Их фанатизм и ортодоксальность измеряются количеством крепкого алкоголя, который они могут выпить.
Другим развлечением по вечерам были танцы и пение, в которых некоторые из компании принимали участие. Самым любимым вокальным исполнителем был молодой еврей из Алеппо, чье появление встречали радостными приветствиями. У него был прекрасный голос, он был знатоком певческого искусства восточной манеры. Аплодисменты, вызванные его высокими и назальными звуками, были полны восторга. Я никогда не видел такой реакции на выступление Брама или Каталани. Публика выражала удовольствие каждым жестом и взглядом, пока все не вставали один за другим, постукивали ногами и хлопали в ладоши в такт. В это время молодой человек подставлял свою ладонь за ухо, издавая резкие звуки со всей силой своих легких.
В перерывах между пением, исполняли танцы, любимое занятие местных жителей Верхней Сирии, в котором они отличаются. Танец обычно исполняется одним или двумя людьми, а некоторые из них (особенно в танце с саблями, подобие одиночной битвы, произошедшей, возможно, от древнегреческого танца пирриха) живые и колоритные. Выступления по этому случаю, однако, были в основном в этом необычном стиле, который преобладал на Востоке. Вечер шел своим чередом, «живая вода» тоже, было очень забавно видеть даже «серьезных и почтенных пожилых людей», имитирующих позы египетских альме. Христианам г. Антиохия, однако, не казалось, что такое естественное занятие, как танец, может иметь возрастные ограничения.
В то время, как мужчины весело проводили время, женщины, судя по радостным возгласам из их комнаты, тоже отлично развлекались. Около часа ночи торжество закончилось. Все провели вечер очень гармонично без ссор и недоразумений. Казалось, они были рады присутствию чужеземного гостя, и в знак проявления их внимания, несколько молодых людей с барабаном, трубой и мандолиной проводили меня в мои покои.
Европейцы на побережье Латакии, Сирия, 1825~г.
Фуллер, Джон: Повествование о поездке через некоторые места Турецкой империи. Лондон, Джон Мюррей, 1830 г.
По моему прибытию я узнал, что ни одно судно не идет до Кипра ранее двух или трех недель. Таким образом, я должен был поселиться в доме Моосси Элиаса, который, несмотря на любезность и внимание моего хозяина и его семьи, был безрадостным жилищем. Однако мне удалось найти способ времяпрепровождения во время своего утомительного заточения в компании М. Лануссе, французского консула, очень разумного и доброжелательного человека. Сейчас он (как и все французы привыкли к определенному времяпрепровождению в летнюю жару) отдыхал под шатром на побережье в нескольких милях от города, а я часто навещал его лагерь. Французы всегда приносили с собой, куда бы они не приезжали, характерную для них любовь к веселью и развлечениям. А по вечерам устраивали комедии jours de fete (День праздника), когда знойная жара спадала, М. Лануссе и его семья собирались в кругу своих городских друзей и нескольких соседей-крестьян. Ужин, состоявший из различных деревенских блюд, подавали в шатрах. Угощали красным кипрским вином, а большая часть вечера прошла в песнопениях, деревенских развлечениях и танцах под лунный свет на песке.
Альме в Египте, 05/1826 г.
Мадден, Р. Р.: Путешествия по Турции, Египту, Набии и Палистине в 1824, 1825, 1826 и 1827 г. Лондон, Генри Коберн, 1829 г., 2 тома
У Даменура (Damenour), возле устья канала, мне выпала возможность наблюдать танец женщин Альме. Около двадцати пяти из них жили в шатрах и собирались каждый вечер в ближайшей кофейне, чтобы выступать перед пассажирами различных судов, члены команды которых собирают по десять или двенадцать монет для самого любимого из своих развлечений, музыки и танцев. Альме называют Zinganee в Константинополе, Ghasie в Каире. Цыгане называют их Niebuhr. Мало известно о том, что танцовщицы Египта одного рода с нашими цыганами, которых сначала называли египтянами, т.к. они были выходцами из Египта. Около 1512 г. Селим Первый захватил Египет и загнал своих врагов в Пустыню, где одна группа во главе с темнокожим рабом Зинганеусом стала важным для городов возле Пустыни из-за частых налетов. На протяжении долгого времени они разгонялись турками и бедуинами, и стали скитаться по разным странам в качестве чародеев, гадалок и танцовщиц. Они всегда сохраняли свой отличительный характер, где бы они не были, выделяясь не своей смуглой кожей, а своими развратными привычками и жульничеством. Я слышал, как некоторые из них хвастались происхождением от Великого Визиря одного из Калифов, а также об их еще не восстановленном владении Египтом с такой же уверенностью, с какой евреи говорят об Иерусалиме. Это племя Zinganees называается Alme в Нижнем Египте, являясь единственными профессионалами и исполнителями танца. Несмотря на их распущенность, самые почитаемые турки привозят их в свои гаремы для обучения молодых девушек чувственным движениям танца, соответствующим позам сидения на диванах, подачи чубука и обучению их искусству притворства, симулируя экстаз, которого они не испытывают.
Эти танцовщицы выходят замуж за мужчин своего племени, кузнецов и коновалов. Эти мужчины не считают позором видеть своих жен в объятиях их любовников после танцев, они не задумываются об этом, так же как джентльмен из Лондона не задумывается об этом, когда его жена вальсирует с другим, чьи руки обнимают ее талию также, как ее любящий муж обнимает ее. Альме одеты для танца в платья огненного цвета, облегающие их фигуры, подвязанные на талии большим платком. Огромные ситцевые панталоны завершают костюм. Их волосы заплетены локонами и по обычаям Нижнего Египта намазаны салом или касторовым маслом (в верхних районах). Их подбородки и губы татуированы голубыми точками, глаза покрашены черным цветом, ладони и стопы желтого цвета. А те, кто хотят превзойти других в красоте, прокалывают нос так, что вставляют в него огромное кольцо, которое свисает над губами.
Музыка резкая, похожа на лютню, называется seminge, а бубен или литавры сделаны из глиняного горшка, закрытого пергаментом. Пять или шесть женщин обычно располагают два одновременно и поют вначале «весело и глухо», затем звук становится более захватывающим по мере увеличения вибрации, наконец, ослабевает так, что «умирающий спад» музыки теряется в слабых вздохах, соответствующих нежной страсти их танца. Денон в нескольких словах описал Альме: «leur danse fut d'abord voluptueuse; mais bientôt elle devint lascive, ce ne fut plus que l'expression grossière et indécente de l'emportement des sens». Когда танец закончился, женщины казались очень уставшими. Они пристали ко мне с требованием денег и нескольких стаканов бренди. Бренди у меня не было, но я дал им две бутылки вина, которые они выпили за несколько минут. За этим последовали самые привлекательные условия yahnooni и yahabibi.Грек, который был покорен нежностью момента и, к несчастью для него самого, посадил одну из девушек себе на колено, после чего ему в голову полетел кофейник, т.к. он забыл, что он был райа (rayah). Обжигающий кофе немедленно привел бедного грека в чувства, он прорычал слова мести владельцу кофейни, швырнул альме на пол и удалился к своему судну. Я последовал его примеру, несмотря на заверения уважения со стороны мужчины, оскорбившего грека, за разговор с женщиной-магометанкой. Я был хакимом (hakim)Консула и мог бы потратить несколько пиастров на кофе.
Альме в Коссеир (за г. Мокка), Красное море, Палестина 12⁄1827 г.
Лушингтон,г-жа Чарльз: Повествование о путешествие из Калькутты в Европу через Египет в период с 1827 по 1828 гг. Лондон, Джон Мюррей, 1829 гг.
В это время мои крытые носилки [tukhte rowan] атаковали пять или шесть танцовщиц Альме. Я немедленно опустила шелковую шторку, которую, я думала, они оторвут с такой же злобой и борьбой за бакшиш. Я не могла удержаться от того, чтобы не смотреть на них через опущенную шторку, было невозможно созерцать их без отвращения. Их лица были раскрасневшимися от алкоголя, они были достаточно обнаженные, в общем, напоминали больше обычных грубых англичанок под воздействием алкоголя, чем нежных и изящных египтянок, какими я их представляла. На них были такие же юбки как у танцовщиц в Индии. Возможно, я отношусь с пристрастием к обычаям стран, по которым я путешествую, но эти женщины показались мне вдвойне наглыми и испорченными из-за отсутствия вуали. Это так противоречит предрассудкам этой страны, где женщина не может появиться на улице без вуали, и что жена крестьянина самого низшего сословия не позволит никому пройти мимо, не поправив свой грубый голубой платок, надвинув его на свое круглое лицо, ибо открытое лицо является высшей степенью распущенности.
Бал у Консула Сардинии в Каире, Египет, 1827 г.
Лушингтон,г-жа Чарльз: Повествование о путешествие из Калькутты в Европу через Египет в период с 1827 по 1828 гг. Лондон, Джон Мюррей, 1829 гг.
Консул Сардинии пригласил меня на бал, и я с радостью согласилась, полагая, что это поможет мне судить об иностранных манерах в столице Египта. Мои надежды, однако, были в некоторой степени обмануты, т.к. на празднике было немного гостей по причинам, которые обычно преобладают в небольших обществах. Я была поражена необычным проворством джентльменов, они танцевали с энтузиазмом, живостью и заслуживали лучшего повода. Дамы, наоборот, были спокойны и танцевали томно. Каждый объявленный танец, за исключением кадрили, был une contredanse Anglaise. Было странно, что даже никто не попытался показать или объяснить, как это танцевать. Я поднялась, чтобы показать им движения: дама поворачивает джентльмена и джентльмен поворачивает даму, вниз к середине и снова вверх. Одна пара выходила наверх после каждого движения, другая шла вниз, когда они должны были поворачиваться, и около шестой пары была полная путаница, после чего недовольство послужило сигналом оркестру начать играть вальс. Все лица посветлели, каждая пара нашла свое место, и они кружились пока не устали. И снова настал черед contredanse Anglaise. Один джентльмен, который особенно хорошо танцевал, подошел ко мне и стал уговаривать меня оказать ему честь и потанцевать с ним. Я отказала, сказав в конце, что я никогда не танцевала. «Jamais ! vous ne dansez jamais ! et comment vous amusez-vous donc?». Мне настолько понравилась странность его вопроса, удивленное выражение его лица, а также важность, придаваемая танцу, не присущая англичанкам, что я едва могла сдержать смех.
Дочь Австрийского консула, шестилетняя девочка, вошла в комнату, подошла к своим знакомым, поцеловала дам сначала в одну щеку, потом в другую, ведя себя с достоинством человека, привыкшего к миру развлечений. Ее волосы были завиты в локоны до плеч, на голове были прикреплены искусственные локоны, в дополнение к пяти розовым сатиновым бантам и нескольким искусственным цветам, в одной руке был большой веер, а в другой сумочка. Все это придавало ей вид маленькой дамы, которых мы видим на репродукциях времени ancien régime во Франции. Бедный ребенок танцевал и вальсировал до двух часов утра. Одна из женщин рассказала мне известный факт о трудности воспитания европейских детей в Каире, а я намекнула, что климат такой неблагоприятный, что требуется двойное внимание, и что такой поздний час и душная комната неблагоприятно сказываются на здоровье детей. «Cela se peut ; mais comment les amuser, pauvres petites ! c'est un pays si triste.» Я спросила, не повлияет ли это развлечение на школьные занятия следующего дня. Ответ был: «Да, это правда. Это вскружит им голову». Она снова спросила: «Mais comment les amuser?». Рискуя показаться строгой моей новой знакомой, я сказала, что в Англии дети этого возраста выпивают молоко и съедают кусок хлеба на ужин и ложаться спать в восемь часов вечера.
В платьях женщин не было разнообразия, за исключением двух, на которых была левантийская одежда. Эти платья нельзя считать красивыми, они также не соответствуют английскому вкусу и дизайну. Меня позабавил веселый маленький пьемонтец, который рассказывал о своих приключениях на побережье битвы Наварино, и не найдя подходящего место для укрытия, он спрятался за камнем, который был на столько мал, что не загораживал его полностью. Таким образом, полагая, что лучше потерять каблуки, чем голову, он снял туфли и поставил их на землю, оголив ноги под огнем флота.
Один из итальянских инструкторов новых придворных Паши был на балу и танцевал весь вечер. Он был единственным из всех, у которого голова не была занята мыслями о серьезных делах. Однако было открыто сказано, что завтра ему предстоит дуэль. Это вызвало бы достаточное возбуждение, если бы не известный факт о том, что дуэли в Каире редко заканчиваются кровопролитием, т.к. Паша заявил о том, что он не понимает французских обычаев, и каждый, кто убьет человека в его владениях, будет повешен.
Женщины в гареме в Египте, 1835~г.
Скотт, С. Рочфорт: Прогулки по Египту и Кандии ... Лондон, Генри Колберн, 1837 г., 2 тома
Арабам согласно их религии можно иметь четыре жены, редко у кого более двух. На самом деле (они должны жить в «комфортных условиях», чтобы содержать даже такое количество), большинство из них должны, как и несчастные христиане, довольствоваться одной. Небольшие сбережения светских вещей позволял им остепениться, скромная сумма в триста пиастров была достаточной для образования семьи. Наложниц содержали только богатые.
Жительницы гарема говорят, что у них счастливая жизнь, возможно, из-за отсутствия какого-либо образования их заключение не кажется им таким утомительным. Приобретенные ими знания ограничиваются знаниями искусства вышивания, кондитерских навыков и принятием ванн. Некоторые могут дополнить этот список достижениями в области танца, пения и курения. Они стараются придать себе как можно больше очарования, пропитывают ногти и пальцы хной, красят внутренние веки темным порошком, который без сомнения помогает им лучше стрелять глазами. Они чрезвычайно тщеславны по поводу своих гардеробов, любопытны к нарядам француженок, которым иногда разрешается навещать их. Конечно, монотонность их жизни разбавляется многочисленными мелкими стычками и ревностью, и нередко любовными интригами.
...............................................................
Арабская музыка представляет собой сплошной шум без всякого притязания на гармонию, и вызывает восхищение египтян соразмерно производимому грохоту и шуму. Привычные музыкальные инструменты крестьян: дудочка, подобие барабана или бубен, сделанные из глиняного горшка, обтянутого овечьей шкурой, по которой они ударяют ладонями неустанно со всей силой. Есть также несколько видов струнных инструментов типа лиры и гитары, но их редко можно услышать за стенами гаремов.
Песни арабов монотонные, положенные на простейшую мелодию. Танцовщицы обычно аккомпанируют им кастаньетами.
Танец женщин по кругу в г. Иерихон, Палестина, 1836
Стивенс, Дж. Л.. : Случаи в путешествии американца по Египту, Аравии и Святой Земле. На основе 2-го издания. Нью-Йорк, Харпер энд Бразерз, 1837 г.
В тот вечер в Иерихоне я увидел нечто, что никогда до этого не видел. Это была прекрасная лунная ночь, все женщины были на улице, пели и танцевали. Танец в целом нельзя было описать. Он не состоял из распутных телодвижений как у танцовщиц Египта. Девушки только держались за руки и двигались по кругу, отсчитывая ритм вслух. Я никогда не наблюдал такой веселой и радостной картины среди женщин Востока, и хотя их отцы, братья, мужья и возлюбленные были далеко в горах, я не позволял себе судить их строго. Очень редко в этой несчастной стране можно было увидеть нечто подобное чистосердечной радости. Если бы они танцевали на могилах своих мужей, то я бы согласился присоединиться к ним. Они не избегали нас, как это обычно делают мусульманки. Они разговаривали с нами, не прикрывая лиц. Я помню арабку не старше шестнадцати лет, у которой на руках был ребенок. Она сказала, что отец ребенка исчез в горах. Она положила ребенка мне на руки и присоединилась к танцу. Честно говоря, мое положение начинало становиться странным. Ага ушел искать кого-нибудь, кто сопроводит меня к Мертвому морю. Среди более чем сотни женщин в ту ночь Пол, я и мои погонщики мулов были единственными мужчинами в Иерихоне. Ради справедливости к бедным арабским женщинам, я все же освобожу их от желания чувств или твердости сердца, т.к. я уверен, что девушка, оставившая ребенка в моих руках, любила своего мужа также тепло, как если бы они все были одеты в сиреневую и прекрасную одежду каждый день.
Я получил бы больше удовольствия, если бы они закончили свое веселье пораньше. Когда я лег на свою каменную кровать, их смех и песни не давали мне заснуть. А когда они ушли, появился другой шум: мычание стада, блеяние баранов и козлов, топот лошадей, плачь детей, громкий лай сторожевых собак, и наконец, яростная атака различных насекомых, которые всегда кишат в арабских хижинах. Все это заставило меня выйти на улицу. Прохладный воздух освежил и привел меня в чувства. Я прошелся под прекрасным лунным светом среди жалких деревенских хижин, преследуемый сторожевыми псами и их лаем. Возможно, даже вызывая опасения у незащищенных женщин.
Я облокотился на высокий забор одной из хижин и замечтался о прекрасных событиях, которые происходили в этом несчастном месте. Мои глаза вскоре закрылись, я обернулся плащом, прилег в близлежащих кустах и вскоре уснул. Один раз в течение ночи меня разбудили и почти сдвинули с моего места собаки, но я пнул их, и продолжил спать. Днем ага разбудил меня. Он был вооружен до зубов и готов был сопровождать меня. Я встряхнулся и умылся. Мы были уже на пути в Иорданию до того, как насмешники, певцы и танцоры предыдущей ночи пробудились от своего сна.
Дворец Ирода в Севастии, древняя Самария, Палестина, 1836 г.
Стивенс, Дж. Л.. : Случаи в путешествии американца по Египту, Аравии и Святой Земле. На основе 2-го издания. Нью-Йорк, Харпер энд Бразерз, 1837 г.
Дворец Ирода стоит на горном плато, на самой вершине холма, возвышаясь над всей окружающей местностью. Превосходно нежная и прекрасная картина. И даже несмотря на дикость и пустынность земли арабов, город, казалось, улыбался среди все этой запущенности. Вокруг была красивая долина, орошаемая бегущими потоками, покрытая богатым травяным ковром, с брызгами диких цветов всех оттенков, и вдали, распростертая подобно открытой книге, граница из фруктовых гор, виноградники и оливковые деревья, возвышающиеся на террасах до самого верха. Там день изо дня важный Ирод восседал в своем царском дворце, смотря на всю эту красоту. Его сердце очерствело от богатства. Здесь, среди все еще возвышающихся колонн, высокомерный правитель приготовил ужин «для своих лордов, тысяченачальников и высшего сословия Галилеи», здесь танцевала дочь Иродиады, жены брата Ирода, «танцевала перед ним, и гордый король поклялся дать ей все, что она пожелает, даже половину своего царства». Пока продолжался пир и танец «на блюде принесли голову Иоанна Крестителя и отдали даме». Ирода нет, нет и Иродиады, жены брата Ирода, а также нет уже «лордов, тысяченачальников и высшего сословия Галилеи», но руины дворца, в котором они пировали, все еще здесь. Как и горы, и долины, которые были свидетелями их веселья, все еще здесь. О, что за толкование суеты светского величия, феллах (крестьянин) поворачивал свой плуг вокруг одной из колонн, я сидел на сломанной капители под фиговым деревом. Я спросил его про руины, которые мы видели. Пока его быки тихо щипали траву, которая проросла между мраморных плит, он рассказал мне, что это руины дворца короля Христиан, так ему казалось. И пока паломники из каждого уголка мира сворачивали со своей тропинки, чтобы почтить в тюрьме его обезглавленную жертву, араб, пашущий плугом среди колонн его дворца, даже не знал имени важного Ирода. Даже по прошествии всего этого времени я вспоминаю об этом с чувством необычного интереса к моим прогулкам по этим руинам, разговаривая с арабом пахарем о короле, который построил этот дворец, опираясь на колонну, которая могла служить также опорой высокомерному Ироду, и глядя на общую картину разрушений и останков самого красивого места Святой Земли.
Бал в Алжире, Алжир, 1837-1838 гг.
Вайлд, У. Р.: Повествование о поездке на Мадейру, Тенерифе и вдоль Средиземноморского побережья… Дублин, Уильям Керри, 1840 г., 2 тома
Военный губернатор, самый главный здесь, никого не принимает, но гражданский управляющий открывает свой дом раз в пятнадцать дней для танцев и eau sucrè согласно гомеопатическому плану. Один из таких сахарно-водных и лимонадных воссоединений произошел во время нашего пребывания, и мы сопроводили нашего консула на этот прием. Это могло бы быть достаточно интересным, если бы не узкие комнаты турецкого дома. Было очень жарко, дамские подкладки и накладки были чудовищно разрушены. Только замужним женщинам разрешалось танцевать вальс! Пригласив даму на танец, она обратила мое внимание на небольшую расписанную книгу для записей, чтобы проверить какой танец у нее был свободен, и в манере Ньюмаркета она записала меня под номером четырнадцать! Здесь присутствовало несколько жителей Востока и офицеров Swauves, также все военные достопримечательности были выставлены на показ, их доблесть не шла ни в какое сравнение с достижениями французской армии за последние века, а ордена и флаги были самыми ослепительными.
Открытый бал в Каире, Египет, 1837-1838 гг.
Вайлд, У. Р.: Повествование о поездке на Мадейру, Тенерифе и вдоль Средиземноморского побережья… Дублин, Уильям Керри, 1840 г., 2 тома
Получив приглашение от управляющих, я оказался на открытом балу в доме одного из европейцев. Это событие должно было возбудить определенный интерес у иностранцев, т.к. множество и разнообразие одежды производило впечатление маскарада, в то время как нелепая одежда некоторых мужчин усиливала это впечатление. Они были в основном среди местной обслуги, и рады возможности показать себя во всей красе. Даже в их одежде были напоминания об их родном отечестве, проявившись в их старинных нарядах. Головы (бритые согласно «требованиям») были покрыты красными фесками, как будто они увенчали свой роскошный наряд шотландскими старыми ночными колпаками.
Присутствовало несколько дам, в основном француженок, но на них были левантийские наряды. Было немного местных, евреек, коптов или сирийских христиан. Общее впечатление от их нарядов было приятным, хотя странным. Широкие брюки, туго подвязанные вокруг лодыжек, делали их красивые маленькие ножки еще меньше. Свободные и летящие одежды розового и белого цвета и короткое белье очень им шли. На Востоке грудь принято оголять больше, чем в Англии, также низко, как это стали делать в последнее время. В общем, вырез открыт почти до корсета, который носят чуть ниже уровня подмышек. Сверху надет вельветовый спенсер, вышитый золотом, длиной ниже талии, спереди открыт, а рукава доходят до локтя. Несмотря на все это, у них есть красота, вкус и элегантность одежды дам высшего общества. Однако согласно нашим понятиям о фигуре, у них фигуры никудышные, очевидно сложенные для оттоманок, а не для танцев. Их руки, пальцы и ногти покрашены хной (lawsonia inermis или египетская бирючина) веки были накрашены сурьмой, черным порошком, используемым женщинами всех сословий для покраски век. Порошок получали плавлением либана или смолы, а иногда скорлупы миндаля. Позже стали использовать цинк, а ранее антимонит. Наложение краски на веки, признаюсь, я только видел у очень темнокожих женщин, которым это очень идет и придает природную глубину цвету, но на светлокожем человеке это не будет смотреться красиво.
Здесь я увидел прическу непосредственно восточного стиля, превосходящую все, что я видел до этого, по красоте и изяществу. Длинные черные волосы были заплетены в многочисленные косички, каждая размером с бечевку. Золотые монеты были вплетены в косу через каждый дюйм или два. Эти украшенные косы свисали вдоль шеи, плеч до самой талии, а при блестящем освещении зала казались вышитой вуалью превосходной работы. Это называлось сафа. Одна или две толстые косы обвивались вокруг головы, а спереди висело украшение из нескольких маленьких плоских монет, которые спускались на лоб и назывались «choors». На других были фески, а пожилые обернули вокруг своей головы широкие и расписные чалмы. На всех было множество золотых украшений и драгоценных камней, дорогие шали, свисающие до самой земли, завязанные на бедрах.
Небольшой зал был заполнен по максимуму, из-за чего было очень душно. Неприятно громкая и неблагозвучная музыка труб, клавесина, гитар и мандолин была прервана только авторитетным громогласным голосом распорядителя церемоний, который вел пары для танца кадриль.
На таких балах нет большого веселья, и бюсь мы должны пройти в соседнюю комнату, где царит определенное спокойствие, а плотная толпа вокруг длинного стола, возможно, внесет некоторую ясность. Здесь скопление взволнованных лиц, золота и карт раскрывают тайну. Фараон (карточная игра) является, по моему мнению, единственной настоящей причиной этих вечеров. Несколько евреев занимали стол, и несмотря на то, что они заплатили большую сумму, чтобы он был в доме этого джентльмена, это все же было похоже на выгодную сделку. Страстное увлечение азартными играми здесь и в Александрии было на грани невероятного. Нельзя войти во французскую кофейню или другие увеселительные места, не увидев карточной игры и игры в кости, в любое время дня. Мусульмане общеизвестные игроки в азартные игры, встречая готовых компаньонов в лице греков или итальянцев, проживающих здесь, а также случайного простака в каком-нибудь англичанине- капитане торгового судна, прибывшего в Левант.
Вот, вошел слуга-араб со словами: «Пунш! Пунш!», неся на подносе поровну свежего нового рома и бренди, также кипяток. С целью различия, напитки предложили присутствующим британцам, и их вежливый отказ от жгучей жидкости ни сколько не удивил турок, по представлениям которых, спиртные напитки в том или ином виде необходимы для существования или по крайней мере для удовлетворения этих западных островитян.
Я ушел рано, чтобы подготовиться в экскурсии к гробницам и пирамидам Саккары и Дашуры, а мои друзья остались разделить более светские удовольствия столицы.
Свадьба в Турции, 1838~ г.
Сэндвич,Граф: Путешествие Графа Сэндвича вокруг Средиземноморья в период с 1738 по 1739 гг.Лондон, Каделл энд Дэвис, 184 г..
Свадебные церемонии представляют собой великое зрелище, т.к. обе семьи пытаются с чрезмерной пышностью нарядить своих сопровождающих и экипаж. После того, как родители договорились между собой о брачном контракте «nichiagh», его отдают в руки невесты. В первую пятницу после передачи контракта, начинаются развлечения и торжества в домах у жениха и невесты. Гости, в основном родственники одной из семьи, должны сделать невесте хороший подарок, состоящий обычно из украшений, золота или серебра.
В следующий вторник невеста в сопровождении всех своих поруг и родственников женского пола идет в баню, где ее тщательно моют, на волосы наносят специальную пасту, кроме головы, тело ее натирают различными ароматами согласно общепринятому обычаю. Пока она находится в бане, ее развлекают несколько зенги «zenghì». Это девушки, специализирующиеся на танцах и музыке, которые хорошо обучены развлечению своих слушателей. Она потом возвращается в дом своего отца, а на следующий день идет в дом своего мужа в сопровождении торжественной процессии.
Дервиши в Каире, Египет 1838-1839 гг.
Сэндвич,Граф: Путешествие Графа Сэндвича вокруг Средиземноморья в период с 1738 по 1739 гг.Лондон, Каделл энд Дэвис, 184 г..
Несмотря на то, что их вера во всем совпадает с самыми строгими правилами магометизма, все же их молитвы значительно отличаются от всех других мусульман. У каждого монастыря своя мечеть, в которой каждый вторник и четверг, они читают свои молитвы, сопровождаемые многими фанатичными обрядами, на которые они пускают и мужчин, и женщин, даже других вероисповеданий. Их мечети всегда имеют круглую форму. В кругу на полу на равном расстоянии друг от друга сидят двадцать-тридцать дервишей. Церемония начинается с проповеди, которая обычно длится полтора часа. Затем дервиши поднимаются со своих мест и один за другим следуют к месту, где стоит старший монастыря, низко кланяются ему, и немедленно начинают поворачиваться на пятках с удивительной ловкостью и быстротой. Там постоянно находятся двенадцать исполнителей, которые настолько искусные, что выполняют два движения одновременно: одно вращение вокруг, стоя на пятках, второе кружение по залу, не задевая друг друга, т.к. кружась, они меняются местами. Это действие продолжается около часа под звуки барабана и инструмента похожего на немецкую флейту, звучание которой мягкое и гармоничное, хотя беспорядочное и неистовое. Затем по сигналу старшего музыка прекращается, они все немедленно останавливаются и стоят неподвижно там, где они оказались в этот момент танца. Они настолько привыкли к этой работе, что их никогда не беспокоит малейшее головокружение. Однако это очень тяжелый труд, что они сильно потеют и утомляются до такой степени, что редко когда могут выйти из мечети без помощи своих товарищей.
Фигуры, изображенные в гробницах, Египет, древний мир\
Вилкинсон, Сэр Гарднер Современный Египет и Фивы… Лондон, Джон Мэррей, 1843г., 2 тома
На противоположной стороне изображены шуты, танцующие под звуки барабана, и другие предметы.
…………….
№ 34. имеет такое же имя Амуноф (Amunoph) и Тотмес I (Thothmes I), его прямой предшественник. Там интересное изображение сада и виноградника с другими предметами. Гробница рядом с этой, на юге, очень разрушена, но имеет великолепные рисунки танцующих фигур слева (вход), чьи изящные движения напоминают нам греческую, а не египетскую школу. Безусловно, не связаны с именем Амунофа II (Amunoph II). Судя по давности времени их написания, мы можем предположить, что они принадлежат к греческому стилю [см. Древние египтяне, том ii, стр. 329. Вудкат.]
Женщины в г. Эсна, Египет, 1841~г.
Вилкинсон, Сэр Гарднер Современный Египет и Фивы… Лондон, Джон Мэррей, 1843г., 2 тома
Эсна стала городом ссылки для всех Альме [Almeh или Ulmeh, «обученная женщина»] и других женщин г. Каира, которые нарушили правила порядка или шокировали предрассудки Ulemas [законоучителей; Ulmas или Ulemas, священников Ислама]. Мудрость этих «обученных женщин» давно исчезла, их поэзия погрязла в нелепых песнях, их танцы были стыдны даже для древних танцовщиц из Ионии (motus Ionicos), а их имя Альме изменили на менее уважительное Ghoàzee или женщины Мамлюков (Memlooks). В 1832 г. Паша позволил им открыто заниматься своей деятельностью в Каире, таким образом, танец Альме получил разрешение быть показанным любопытным чужестранцам или местным жителям. Но учителя Ислама встревожились, правительство должно было отказаться от ежегодного налога à l’instar de Paris, наложенного на этот слой общества, и их танцы были запрещены. Также постоянство этих современных Фарисеев в том, что они совершенно искренне отбиваются от мошек, проглатывая верблюдов, разрешают мужчинам надевать женские платья и танцевать вместо них.
Мальчики в Каире, Египет, 23/08/1842 г.
Пфайфер, Ида: Поездка на Святую Землю, в Египет и Италию. Перевод с немецкого Х. В. Дулкен.
Во время моей короткой остановки в Каире отмечался один из самых главных праздником Мохаммедан, а именно «Mashdalansher» или день рождения Пророка Мухаммеда. Этот праздник отмечается под открытым небом за городом. Ставятся несколько больших шатров, открытых спереди, а под ними происходят различные действия: в одной молятся, в другой дервиши бьют челом об пол, воззывая к Аллаху, а в третьей выступает фокусник или сказитель.
Посередине площадки стоит большой шатер, вход в который закрыт шторами. Здесь танцуют «баядеры», посмотреть которых мог каждый, заплатив незначительную сумму. Конечно, я пошел посмотреть на этих знаменитых танцоров. Там, однако, было всего две пары. Два мальчика были элегантно одеты в женскую одежду, богато украшенную золотыми монетами. Они были очень красивыми и хрупкими, я даже подумал, что это были девушки. Сам танец очень монотонный, медленный и нудный. Он состоит из нескольких шагов вперед и назад, а также неприличных движений верхней части тела. Считается, что эти движения очень трудны в исполнении, т.к. танцор должен стоять идеально ровно и двигать только верхней частью туловища. Музыка исполнялась на бубне, флажолете и волынке.
Было много написано про непристойность этих танцев, но, по моему мнению, многие балетные па заслуживают большей критики, чем этот танец. Возможно, они исполняют другие танцы, которые недозволительны для просмотра открытой публике, но я говорю только о тех, которые исполняются публично. Я бы отдал свое предпочтение массовому гулянию на Востоке, чем ярмарке в нашей глубоко-цивилизованной стране. Я получил огромное удовольствие от восточных веселий. Люди всегда вели себя прилично. Они, конечно, кричали, толкались и расталкивали друг друга локтями подобно европейской толпе, но нигде не было пьяных, и очень редко возникали серьезные споры. Самый обычный мужчина никогда не додумается до оскорбительного предложения женщине. Я без сожаления могу отправить молодую девушку на этот праздник, однако, я никогда бы не подумал отпустить ее на ярмарку в Вене в день Св. Бригитты.
Цирк в Бейруте, Ливан 1843-1845 гг.
Шредер, Франсис: Берега Средиземноморья, с заметками о путешествии в период с 1843 по 45 гг. Лондон, Джон Мюррей, 1846 г., 2 тома.
Очевидно была какая-то причина для необычного скопления народа сегодня, и как вскоре мы узнали, этим аттракционом оказался небольшой цирк, который итальянские циркачи устроили за стенами города. Он был построен из грубого полотна и брусьев подобно провинциальному цирку у нас дома. Наш гид купил нам билеты, и, взобравшись на самую высокую скамью типа амфитеатра, мы могли видеть весь зал. Женщина в платье пажа ездила верхом на лошади по кругу и танцевала в седле к великому восхищению двухсот или трехсот зрителей. Там были топорные приспособления в виде решетчатых коробок, из которых выглядывало несколько турчанок, смотря через прорези своей паранджи.
Внутри Пирамид, Египет, 1843-1845 гг.
Шредер, Франсис: Берега Средиземноморья, с заметками о путешествии в период с 1843 по 45 гг. Лондон, Джон Мюррей, 1846 г., 2 тома.
Размер комнаты был около тридцати пяти футов длиной, пятнадцать шириной и двадцать футов высотой, однако, крыши мы не увидели. Саркофаг идеально простого дизайна находится в конце комнаты, на нем нет крышки. Внутри мусор и пыль, о которых мы пришли к обычному мнению и должному упоминанию о глине и «отверстиях в пивных бочках» в духе Гамлета. При том нам всем несколько раз требовалось убедиться, что мы не спим и находимся в своем уме в самом сердце Пирамид, что со всех сторон нас окружали четыреста футов массивных стен, и что это не было огромной горной пещерой, сотворенной Матерью Природой. Звук наших голосов странно поразил нас отголоском самого чистого и идеального эха, звенящего и металлического звучания подобно колоколу. Появилось предложение спеть, никогда не существовало такого удивительного концертного зала. Малейший звук голоса производил потрясающий эффект, а грустный мотив был очень мелодичным под этим сводом, вибрация способствовала восприятию музыки.
Вскоре Бедуины продолжили выступление с торжественным завершением чертовским хором. Они высоко подняли факелы, раскинули руки и издали самый ужасный пронзительный крик, который проревел по всем пирамидам. Крик достиг нижнего тона, который довел крещендо до неистового визга, пока они танцевали вокруг с гримасами и дикими движениями подобно демонам. Это было самое поразительное зрелище, которое я когда-либо видел, на много превосходящее всех Der Freischützes «диких ягд-терьеров» и оперы «Роберт-Дьявол» (Roberts les Diables). Их темные, полуобнаженные тела, отблески факелов, придающие темно-красный цвет их головным уборам, черные волны их бород, их руки, размахивающие факелами и губы, издающие самые дикие вопли. Никогда подобный дьявольский танец не исполнялся в королевской гробнице. Как, наверное, укрепилась в вере древняя душа его величества!
Балы в Бейруте, Ливан, 1842-1850 гг.
Нил, Фредерик Артур: Восемь лет в Сирии, Палестине и Малой Азии в период с 1842 по 1850 гг., в 2-х томах. Лондон, Колберн, 1851 г. Перепечатано Элиброн Классикс, 2002 г.
По мере роста благосостояния населения, стало уделяться больше внимания одежде и моде. Европейцы задавали моду, а турки, греки и армяне следовали ей, но не отказывались от своей восточной одежды, которую они стали шить из дорогого шелка и сатина, вместо обычного материала. Французы разгуливали разодетые по самой последней парижской моде, а местные в самых богатых восточных одеждах. Среди последних развитие в лучшую сторону пошло еще дальше. Они отдали сыновей в школы и наняли себе частных учителей, поэтому было очень немного тех, кто не мог свободно разговаривать на итальянском, Lingua Franca (французский язык) Востока.
В модных направлениях: пение, танцы и музыка они пока не добились большого прогресса. Не пристало серьезному пожилому торговцу с Востока танцевать польку. Что касается музыки, то на самую большую жертву, на которую способны местные, это собраться вместе с европейцами и слушать вокальную или инструментальную музыку. Я считаю, что их музыкальные выступления в одинаковой степени мучительны для европейцев. Считается злоупотребление добродушием, заставить слушать арабский концерт или соло на скрипке кипрских греков.
Среди европейцев, живущих в Бейруте, есть несколько первоклассных музыкантов и пианистов. Вечерние кадрили или музыкальные вечеринки проводятся очень часто. Некоторые вельможи изредка дают балы, угощая роскошным ужином, на которые приглашается вся элита всех вероисповеданий и национальностей. По таким случаям обычно присутствует оркестр Паши, великолепно справляясь со своими обязанностями. Непосвященный путешественник, прибывший из Алеппо, Триполи или Латачии поражен, увидев модные танцы польки и вальса. Танцоры также не отстают. Они танцуют по последней моде, и невысокий иностранец, являясь распорядителем церемоний, пребывает в состоянии полного восторга, что полностью забывает подкручивать свои усы, т.к. восхищенно аплодирует двумя руками.
В зале много разных шутов, которые развлекают тех, кто не танцует. В конце зала сидит на диване Паша и несколько высокопоставленных турок. Они курят и разговаривают, изредка прерываются на аплодисменты, смотря на все происходящее, как ребенок смотрит кукольный театр, думая, что дамы и их партнеры прыгают для их особого интереса и увеселения. Если их что-то и раздражает, то это музыка, которая не достаточно спокойная и не совсем печальная, либо просто неритмичная для их вкуса. Когда заканчивается вальс, кадриль или что-то другое, пары прогуливаются по залу, а эти седобородые дети критикуют дам и даже восклицают «Воля Аллаха!» (Mashalla!), если одна из красавиц имеет достаточно пышные формы, что считается эталоном красоты в Турции. Выкурив неимоверное количество трубок, и посмотрев слишком много танцев, а также поглотив целые галлоны крепкого пунша, старики ковыляют по домам в самом веселом настроении, благодаря звезды, что это все эти танцы, свидетелями которых они явились, происходили не в их гаремах, т.к. в глубине души они считали это предприятие непристойным из-за дам.
Местные торговцы сидят в группах по трое и четверо в разных сторонах комнаты. Им не разрешается курить в комнате, т.к. это считается только привилегией Паши и его друзей. Они не обращают внимания на то, что происходит вокруг, разговаривая о торговых сделках и подобных темах. Они воспринимают происходящее больше в свете неприятия, и не любят засиживаться допоздна. Но они приходят на такие вечера из-за вежливости, а находясь там, чувствуют себя обязанными остаться до окончания ужина. Воздав должное роскошным яствам, которые им подают, они идут домой с такими же впечатлениями, как и Паша. Европейцы, особенно молодые люди, остаются до утра, после чего уже поздно идти спать. Они сразу же отправляются на службу, где поглощают огромное количество содовой воды, и практически не работают. На следующий день все ложатся спать раньше восьми вечера, пытаясь восполнить нехватку сна предыдущей ночи. Возможно, мой рассказ поможет читателю немного представить, как проходили большие балы в Бейруте, которые, кстати, были достаточно редким событием. Обычные вечера заканчивались до полуночи, т.к. люди настроены по-деловому, и не хотят, чтобы поздний вечер негативно сказался на их деловой деятельности. Такого уровня достиг сегодняшний Бейрут, который левантинцы считают совершенным Сирийским Парижем.
Вооруженные дервиши в Газе, Палестина, 1842-1850 гг.
Нил, Фредерик Артур: Восемь лет в Сирии, Палестине и Малой Азии в период с 1842 по 1850 гг., в 2-х томах. Лондон, Колберн, 1851 г. Перепечатано Элиброн Классикс, 2002 г.
Перед тем как покинуть Газу, я явился свидетелем празднования Байрама, который благодаря великим страданиям воздерживающихся турок, соблюдающих долгий и утомительный пост, выпавший в этот раз на самое жаркое время года, отмечали с большим весельем. Назир развлекал нас банкетом, устроенным для местных управляющих. Развлечения дня начались с борьбы солдат пехотных войск, которые размещались с карантинном лагере. Некоторые из них имели самую странную внешность, которую я когда-либо видел. Они обладали большими мышцами и силой. Их удивительная ловкость наталкивала меня на мысль, что они могли спокойно бороться рядом с прославленными «Героями» (“Pilewans”) Индии. Затем последовали лошадиные скачки и состязания в ходьбе. После этого подали ужин самых огромных масштабов: баран, фаршированный рисом, изюмом, миндалем и многочисленными специями, утка, тушеная с оливками, салаты с соусом из простокваши и огромным количеством чеснока. Также угощали «пахловой» и другими турецкими сладостями. И последним подавали громадное блюдо плова, вес которого заставил двух мужчин идти, покачиваясь. Французские вина и спиртные напитки в большом количестве передавались по залу, подобно учениям Корана, которые подходят для заповедей по этой причине. Оркестр арабской музыки исполнял затяжную и гудящую мелодию, а также некоторые популярные мелодии, турецкий вариант «Malbrooke», мелодия которой широко известна теперь на всем Востоке.
После этого утомительного выступления я был очень удивлен видеть трех-четырех Дервишей, вошедших в зал со свирепыми выражениями лиц, вооруженных внушительными штыками и саблями. Их длинные спутанные волосы закрывали спины, у них были длинные страшные бороды, а глаза подойдут самому отъявленному сумасшедшему. Доктор и я сам подумали, что лучше будет уйти, т.к. должна была начаться религиозная церемония, и не было сказано, до какой степени их пыл и фанатизм может довести их. Может они посчитают, что проколов Христианина или играючи пронзив его штыком, будет достаточно похвальной, если не самой главной их обязанностью. Из квартиры доктора мы могли комфортно наблюдать за всем происходящим издалека. Один дервиш танцевал с саблей наголо, в то время другие пели что-то неразборчивое, отсчитывая ритм киванием голов подобно китайцам. По мере того, как заунывная мелодия становилась все оживленней, более живыми становились движения танцующих дервишей, пока крики вокалистов и неистовство этих сверхфанатиков не достигли крайней точки возбуждения, что они в одно мгновение потеряли контроль над своими голосами и начали пускать пену и плеваться друг в друга подобно котам, дерущимся за рыбную голову. Все звуки постепенно умолкли, и они все разлеглись на полу в состоянии полного истощения. Собравшиеся мусульмане брызгали из розовой водой из больших стаканов, и, в конце концов, они поднялись и покинули зал, получив вознаграждение от набожных фанатиков, наблюдавших за их выступлением.
Обычный вечер турка в Антиохии, Сирия, 1842-1850 гг.
Нил, Фредерик Артур: Восемь лет в Сирии, Палестине и Малой Азии в период с 1842 по 1850 гг., в 2-х томах. Лондон, Колберн, 1851 г. Перепечатано Элиброн Классикс, 2002 г.
Около двух часов дня Эффенди опять на виду. Он занимает себя игрой в шашки или чтением турецких газет. В четыре часа он еще раз идет в мечеть, оттуда в уединенный сад на берегу р. Оронт. Здесь его встречают еще несколько эффенди, т.к. это их обычное место встречи вечером. Расстилают ковры, выкладывают корзины с огурцами и бутылки со спиртным. Они пьют бренди и едят огурцы почти до заката. Иногда «cachouks», или танцующие мальчики, одетые в яркую блестящую одежду, и музыканты присутствуют на вечере в качестве развлечения. До наступления ночи каждый пригубит две или более бутылок крепкой aqua vitæ («живой воды»), после чего они возвращаются домой и плотно ужинают. Затем подают кофе, но ничего крепче, т.к. они никогда не пьют спиртного после ужина. Девять часов вечера собирает всех на молитву, раздающуюся из минарета, и девять минут после этого эффенди уже спит крепким сном, и ничто, даже землетрясение, не заставит его выйти из гарема, пока он сам не встанет вместе с солнцем на следующее утро.
Шуты, которых Калиф Багдада заставил танцевать на горячих камнях, Ирак, 1842-1850 гг.
Нил, Фредерик Артур: Восемь лет в Сирии, Палестине и Малой Азии в период с 1842 по 1850 гг., в 2-х томах. Лондон, Колберн, 1851 г. Перепечатано Элиброн Классикс, 2002 г.
«В те старые, добрые времена было популярно при дворе Калифа нанимать шутов, типа зверушки, для лучшего переваривания пищи и веселых шуток. И по тому же принципу, по которому Калиф покупал лошадь для прогулок, когда ему захочется, он купил шута, чьи шутки могли развлекать его в унынии и усталости. Калифы не отказались от метода извлечения шуток из дворовых шутов. Они заставляли их танцевать на горячих камнях, чтобы оттачивать их интеллект, в то время, как камни заставляли их подпрыгивать к всеобщему развлечению зрителей.
«После этих жестоких шуток шуты вместе обычно лежали возле ворот смерти в течение нескольких недель или месяцев, после чего просыпались более гуманные чувства Калифов, и они ежедневно заваливали их подарками, посылая самых опытных врачей для инвалидов, запугивая их смертью, если они не смогут их излечить».
Танец христиан в кругу в Суедии, Сирия, 1842-1850 гг.
Нил, Фредерик Артур: Восемь лет в Сирии, Палестине и Малой Азии в период с 1842 по 1850 гг., в 2-х томах. Лондон, Колберн, 1851 г. Перепечатано Элиброн Классикс, 2002 г.
Таким образом проходит жизнь крестьян: христиан и феллахов с незначительными различиями. Христиане, все греческого происхождения, строго соблюдают посты и праздничные дни. Утром Понедельника Светлой седмицы, согласно их календарю, молодые люди или шебы собираются на площадке перед домом Мукси Элиаса Абдилмессиаха (Muxi Elias Abdilmessiah), главой местного населения, и единственным истинным джентльменом в Сирии по своим принципам и поведению. Господин Элиас является свидетелем мастерства силы этих энергичных молодых людей и награждает подарками и призами самых лучших в искусстве борьбы. В то время как все деревенские красавицы, празднично украшенные венками из цветов, собираются на противоположной стороне его дома, поют, танцуют в хороводе часами. Хаджи Юфдокия (Hadji Euphdokia), жена г-на Элиаса, угощает их сладостями и небольшими подарочками. Европейцы, проживающие в Суедии, обычно собираются в доме г-на Элиаса по этому случаю и проводят целый день в его гостеприимном особняке.
Арабские и европейские танцы в Алеппо, Сирия, 1842-1850 гг.
Нил, Фредерик Артур: Восемь лет в Сирии, Палестине и Малой Азии в период с 1842 по 1850 гг., в 2-х томах. Лондон, Колберн, 1851 г. Перепечатано Элиброн Классикс, 2002 г.
Так называемые европейцы очень веселая компания, любящая вечера в саду в прекрасную погоду, а зимой вечеринки и балы. Садовые вечера или пикники начинаются немного позже восхода солнца, когда гости и все, получившие приглашения, собираются по договоренности в каком-то одном из многочисленных общественных парков рядом с Киттабом (Kittab). На ослах доставляют различные корзины с едой. В некоторых завтрак, в других сырые заготовки для ужина. В одной вино, в другой фрукты или сладости, а из третьей к разочарованию и загадке чужестранца молодая замужняя дама осторожно достает маленького покрасневшего младенца, завернутого в пеленки. Кофе варят прямо там на месте. День начинается со стремительной атаки на завтрак. Это время неподдельного удовольствия и счастья, веселого и чистого смеха многих молодых дамочек Алеппо. По окончании трапезы все начинают курить, включая дам. Последние ограничиваются наргиле, мужчины курят трубки и сигары. Когда подают кофе, молодым мамам приносят младенцев. А многочисленные ослы, которые до этого терпеливо ждали своей очереди, начинают мычать, требуя свой завтрак.
Потом начинают играть арабскую музыку, без которой никогда не обходится ни один вечер. Также обычно какая-нибудь печальная дама предпринимает жалкие попытки исполнить унылые национальные мелодии, которым яростно аплодируют. Затем некоторые мужчины рассказывают историю страстной любви, а в середине дня начинаются танцы. Арабские танцы очень отличаются от того, что обычно означает этот термин. Можно попробовать повторить движения этого танца в самый жаркий день в тропиках, и быть ни сколько не хуже в исполнении, настолько спокойны, степенны и величественны его движения.
Около трех часов дня подают обед, все присутствующие относятся к нему с должным вниманием. Джентльмены, которые взяли с собой оружие, начинают доблестно стрелять по целям до тех пор, пока какой-нибудь разозлившийся старый турок, оказавшись не в той части сада, чудом уцелеет от выстрела в голову. После чего начинается горячая ссора, и обидчики скрываются. Таким образом, обычно заканчиваются дневные удовольствия. Когда они находятся дома в безопасности, алеппинские джентльмены предлагают побить турка палками, т.к. он прервал их «кайф» или удовольствеие, но вмешиваются женщины, и вся затея проходит.
Когда я был в Алеппо, г-н Верри устраивал прекрасные вечера в своем просторном новом доме в Киттабе. Пожилые дамы, наполовину алеппинки, наполовину француженки, сидели в ряд, курили наргиле и сплетничали о партиях для своих незамужних дочерей. Молодежь танцевала и флиртовала. Даже польку хорошо исполняли. Затем мы слушали арабскую музыку и арабские песни, также было немного арабских танцев. Исполнялись также песни на английском, французском и итальянском языках, кадрили и вальсы. После этого подавали подносы с самыми заманчивыми закусками вместе с вином и спиртными напитками, которые глотками пробовали дамы, а одобрив, снова делали глоток. После приятного вечера, все расходились довольные своим развлечением и друг другом.
В Святой Гробнице, Иерусалим, Палестина, 1850 г.
Паттерсон, Джеймс Лайрд: Записки о поездке по Египту, Палестине, Сирии и Греции. Лондон, Долман, 1852 г. Перепечатано Элиброн Классикс.
В два часа священники вышли из хора и образовали что-то наподобие процессии с знаменами, которые несли обычные люди, которые устремлялись вперед при всякой возможности. Остальные протискивались со всей силой через толпу без порядка и благочестия. Последним вышел Епископ Огня, пожилой мужчина с бородой, поддерживаемый двумя дьяконами. После двух кругов вокруг Святой Гробницы подобно жрецам Вакха, с епископа сняли его наряд и с некоторым замешательством оттолкнули и унесли в Гробницу, закрыв двери. Затем поднялся шум, после чего последовал крик, рассекающий воздух, внесли огонь и вставили в отверстия, специально сделанные для этой цели по обеим сторонам двери Гробницы, в шаре с отверстиями и ручками. Мужчины, которые приняли его, поспешили зажечь большие факелы, и выбраться из церкви и пойти в Вифлеем и Марсабу, с другими греческими монахами. В это время огонь передавали из рук в руки, паломники зажигали небольшие толстые свечи или несколько свечей сразу, которые они держали перед своими лицами, ладонями и руками. Наконец, епископ вышел из Гробницы и подался вперед. Он качался из стороны в сторону от шума, держа по факелу в руке, продвигаясь к хору. Он сделал жест, как будто поддавшись божьему импульсу, что увенчало это богохульную пародию самым отвратительным образом. В это время стало очень неприятно находиться там, и я отошел от окна. Мне сказали, что за этим последовал обряд стрижки нескольких мальчиков наголо и женские танцы, но я этого не видел.
Свадебное торжество в Тунисе, Тунис, 1850~ г.
Стюарт-Уортли, Лэди Эммелайн: Лондон, Босворт, 1853 г. Перепечатано Элиброн Классикс.
Однажды в Тунисе мы пошли посмотреть на деревенский свадебный праздник. Мы увидели, что все гости были одеты в свои праздничные наряды. Они приняли нас очень любезно и с добротой, издавая интересный звук подобный североамериканской сове. По словам одного знатока их обычаев, это означало, что они приветствовали и аплодировали нам. Скромная невеста не была красавицей (из-за чего она, видимо, сильно раскраснелась), и казалась единственной, кто не был доволен торжеством. Возможно, даже в мавританских деревнях существуют mariages de convenance (браки по расчету).
Главным развлечением на празднике были танцы, которые мы видели. Одна женщина, бедуинская арабка, с множеством татуировок с массой звезд, фигур, стрел, солнц, лун и различных нелепых вещей, танцевала с самой неутомимой силой и была такой удивительной танцовщицей! Вот, она танцует неуклюже как чибис, а теперь как гиппопотам прыгает на горячем железе (она отличалась своей дородностью), а сейчас она похожа на пожилую морскую свинку, танцующую на натянутом канате. После того, как она ушла, чтобы набраться сил, другая вышла в центр. Издалека она была похожа на мавританскую Мать Гусыню с пальцами, покрашенными хной и получерной краской. Ее танец был диковинным, как и у ее предшественницы, но ни капли не похожий на Тальони или Черитта. Она бы в достаточной мере удивила habitués (завсегдатаев) Театра Ее Величества своим стилем танца, а также украшением себя татуировками. Однако было бы удивительно (а новизну всегда ценят в Европе) увидеть татуированный балет «Сильфида» или «Королева фей».
Дом для жениха и невесты был очень уютным и милым: чистым, просторным и удобным. Оставшись на некоторое время, пока дамы старательно исполняли pas seuls (сольные номера), а мужчины не сдвинулись с места, мы ушли. Нас проводили теми же звуками, которыми нас встретили. Это очень своеобразный звук: длинный, дрожащий, вибрирующий, громкий, напоминающий лошадь, сову, гремучую змею и вопли кота. Все вместе звучало пронзительно. Одним словом, соединяя в себе ржание, хрип, грохот и свист одновременно со всей мощью.
....................................................................................
Посетив несколько различных мест, и насладившись прекрасными пейзажами природы страны Тунис, мы решили оправиться в некоторые деревни, среди которых особый интерес вызывали подземные поселения (получившие названия из-за нескольких небольших подземных жилищ), которые были исключительно заселены пещерными неграми и негритянками. Мы собрали много спелого индийского инжира, который мне показался исключительно хорошим и освежающим. Мы задержались надолго под сверкающим, приятным и теплым солнцем, с трудов сознавая, что это был декабрь. Мы встретили женщину бедуинку-арабку, которая, оказалось, танцевала на свадебном торжестве, на котором мы присутствовали. Она подошла к нам с улыбкой на лице, утверждая, что знает нас. Рассмотрев ее ближе, чем на том вечере, меня очень поразило множество, разнообразие и богатство ее избыточных татуировок: все знаки зодиака и многое другое, казалось, их было около двадцати тысяч на всем ее теле. Я полагаю, в далекие времена мужчинам брили головы и писали послания на черепе, но если эти странные мистические знаки и запутанные иероглифы, татуировки означают что-нибудь, то эта арабская женщина должна быть ходячим сочинением в двадцать томов, такая небольшая передвижная библиотека. На ней также было множество украшений из бесчисленных амулетов (помимо ее амулетов сливового цвета) и украшений. На мне был золотой пенал или что-то вроде того, не помню конкретно что, но это привело в чрезвычайный восторг бедную полную figurante (артистку), что она не уставала предлагать мне все свои амулеты в обмен на мое желанное украшение. Более того, если бы она могла, то она с радостью передала бы мне все свое татуированное богатство из звезд, стрел, колес, светил, лун, растений, птиц, животных, листьев, змей, белок и кругов, но т. к. эта процедура включала в себя снятие кожи с ее тела, то это было бы не совсем возможно. Она дико срывала с себя ожерелья и безделушки, которые по правде говоря, составляли достаточную часть ее одежды. Остановив ее посредством почти мистических жестов, которые она поняла с помощью нескольких арабских слов, и с выражением большого сожаления, она поддалась своей трудной судьбе и также поражению в завладении безделушкой насколько она могла. Я боюсь, что через некоторое время после этого, дюжины ожерелий покажутся ей незначимыми, а лабиринты татуировок будут не милы. Пенал для этой бедуинской арабки был бы настолько же полезен, как и напольные часы и позолоченная клетка с канарейками были бы важны для ветеранов-участников войны на полуострове (Испания), которые получили эти трофеи, так необходимые солдату на боевой службе, в качестве вознаграждения.
Танец пчел в Александрии, 1853 г.
Бертон, Сэр Ричард Франсиз: Личное повествование странствия в Медину и Мекку, 2 тома, Лондон, 1855 г.
Свое свободное время я проводил, посещая бани и кофейни, базары, и, совершая покупки. Последнее здесь включает в себя: сидение возле прилавка купца, курение, питье кофе и перебирание четок, чтобы показать, что ты не один из рабов, для которых придумано время. В частности, показывая, что у тебя больше терпения, чем у твоего оппонента, торговца. Я нашел некоторое время для короткой поездки в деревню на берегах канала. Также не хотелось упускать возможности увидеть «Al-nahl» - танец пчел, т.к. долгие месяцы мне не удастся порадовать себя таким прекрасным зрелищем.
Танцующие мальчики в Каире, 1853~ г.
Бертон, Сэр Ричард Франсиз: Личное повествование странствия в Медину и Мекку, 2 тома, Лондон, 1855 г.
На следующий день, первый из трех дней Байрама или Ид (меньший по значению праздник), мы встали до восхода, умылись и отправились в мечеть для чтения особой молитвы этого времени года, а также послушать проповедь, которая призывала нас быть «веселыми и мудрыми». После того как мы плотно поели и попили, мы с трубками и кисетами с табаком прогулялись, чтобы насладиться улыбающимися лицами и уличным весельем.
Любимым местом в этот праздничный день считается большое кладбище за Вратами победы (Bab al-Nasr), старинные и массивные ворота, которые открываются на дорогу Суэц (Suez). Там мы увидели радостную картину. Шатры и передвижные кофейни, полные мужчин одетых по английской моде в свою праздничную одежду, слушая пение и игру музыкантов, куря, разговаривая и наблюдая за шутами, заклинателями змей, Дарвишей, старых дев и танцующих мальчиков в женской одежде.
Воинственный танец в Медине, Аравия, 1853~ г.
Бертон, Сэр Ричард Франсиз: Личное повествование странствия в Медину и Мекку, 2 тома, Лондон, 1855 г.
Как же описать крайний беспорядок в толпе, суету, многообразие и громкость звуков? Огромные белые сирийские дромадеры (верблюды), по сравнению с которыми верблюды Хиджаз кажутся пони-верблюдами, звеня большими колокольчиками и несущих носилки подобно миниатюрным зеленым шатрам, качаясь и трясясь на их спинах. Великолепные «Takht-rawan» или носилки, которые несут верблюды или мулы красного или желтого цвета. Бедуин сидит на дромадерах («Daluls») без седла, цепляясь как примат за волосатый горб. Албанец, курд и турецкая временная кавалерия выглядят суровее в веселье, чем римские крестьяне в гневе. Ослабевшие персидские паломники, заставляющие своих упрямых верблюдов преклонить колено или пешие, ворчащие на измученных ослов. Кахвджи, продавцы шербета и перемещающиеся торговцы табаком предлагают свои товары. Деревенские жители гонят стада баранов и коз с большим шумом сквозь ряды фыркающих, кусающихся, лягающих и встающих на дыбы лошадей. Городские ищут в толпе своих друзей. Возвратившиеся путешественники обмениваются крепкими приветствиями. Набожные хаджи отталкивают друг друга, пробегая под ногами верблюдов, и, путаясь в шнурах шатров, в спешке в гарем. Раскаты пушек из цитадели. Торговцы, разносчики воды и продавцы фруктов спорят о сделках. Мальчишки громкими криками задирают еретиков.
Хорошо одетая компания старого араба клана Шейхов Хамида с конюхами впереди исполняла танец «Арза» (Arzah) или воинственный танец, по сравнению с которым танец пиренейского медведя сама грация. Они стреляли из своих уточниц (ружья для уток) вверх, обдавая порохом телят, стоящих перед ними, размахивая своими мечами, неистово прыгая некоторое время, а их яркие лохмотья развивались по ветру, подбрасывая свои длинные копья со страусиными перьями на верхушке, не задумываясь о том, куда они упадут.
Слуги ищут своих хозяев, хозяева ищут свой шатер с криками «Ya Mohammed». Вельможи верхом на мулах или пешком, впереди них охрана, расталкивающая толпу и требующая освободить дорогу. Громкие крики женщин и детей, чьи носилки ударяются и царапают друг друга. Глухие стоны бедняков в поисках уголка в тени для смерти. Добавьте к этому густую пыль, которая похожа на Лондонский туман, с палящим солнцем, отражающимся в начищенных ружьях столпившихся, латунные шатры и носилки. Я сомневаюсь, дорогой читатель, что даже размер, объем и путаница этого описания соответствует реальности, способен ли мой способ «словесного рисования» передать настоящую картину происходящего.
Танец Руфайя в Муне возле Мекки, Аравия, 1853 г.
Бертон, Сэр Ричард Франсиз: Личное повествование странствия в Медину и Мекку, 2 тома, Лондон, 1855 г.
Возвращаясь домой, нас позвали хлопками в ладоши и громким пением песни. Мы увидели толпу Бедуинов, стоящих вокруг группы, занятой их любимым занятием: исполнением танца. Исполнение было в высшей степени буйным, больше напоминающим пляски медведей, чем вдохновения Терпсихоры. Зрители присоединились к пению. Бесконечный речитатив, как обычно в минорной тональности, а люди Востока обладают превосходным чувством ритма, звучал как один голос. Рефрен: «La Yayha! La Yayha!», не имеющий никакого значения. Местами они также пели что-то разборчивое. Например, [Арабское]: «На Великом Празднике в Муне я увидел моего Господа. Я чужестранец среди вас, поэтому пожалейте меня!» Этот куплет подобно детским стихам определенных современных и европейских поэтов имеет тайный и мистический смысл, который может быть раскрыт, когда арабы научатся писать эрудированные сочинения на основании детских рифм.
Вид прыжков, называемый Руфайя, соперничал с песней. Танцовщики подняли обе руки над головами, размахивая кинжалами, пистолетами и другим стрелковым оружием. Они следовали друг за другом прыжками на одной или двух ногах, иногда пускаясь в самые сумасшедшие скачки. В это время зрители хлопали в ладоши более воодушевленно. Мне сказали, что это их особенный воинственный танец. Там были и другие движения, которые мои глаза не должны были видеть. Среди Бедуинов Хиджаз в отличие от сомалийских и других африканских рас мужчины и женщины никогда не смешиваются: девушки могут танцевать вместе, но считается позором танцевать в компании с мужчинами.
Танцующие мальчики на дороге Джидда, Аравия, 1853 г.
Бертон, Сэр Ричард Франсиз: Личное повествование странствия в Медину и Мекку, 2 тома, Лондон, 1855 г.
Впереди нас на дороге были выстроены в ряд шатры с кофейнями, перед которыми танцевали женоподобные мальчики перед восхищенными сирийцами. Маленький побеленный «бунгало», дворец Эмира Аль-Хадж, стоял слева, а вокруг разбили лагерь его разнообразные паломники. После езды верхом в течение трех часов из города мы достигли Аламаян или две колонны границ Храма. Немного ниже находится небольшое поселение, в народе называемое Аль-Умра. Остановившись здесь, мы присели на коврики снаружи кофейни, чтобы насладиться красотой лунного света, в часе от Каифа, в сладком воздухе Пустыни.
Визит в гарем Исмаила в Каире, Египет, 1855-1856 гг.
Сениор, Нассау Вильям: Беседы и записки в Египте и Мальте. Лондон, Сампсон Лоу, 1882 г., 2 тома, Перепечатано Элиброн Классикс.
Мадам Лафосс и господин Сениор вместе со своим переводчиком посетили гарем Исмаила Паши, вице-королевского наследника Ахмеда Паши. Их встретили евнухи, которые открыли им большую переднюю, где находились семь или восемь девушек-рабынь, прекрасно одетых. Затем они прошли в зал, где они встретили двух жен Исмаила около двадцати лет отроду, которые проводили их во внутреннюю комнату, где находилась вдова Ибрагима Паши и мать Исмаила. Это была темнокожая женщина около сорока лет с хорошими манерами и умным выражением лица. Она сидела на высоком диване, на котором она расположила своих гостей. Молодые принцессы сидели на стульях ниже, казалось, что они были напуганы присутствием своей свекрови, и были молчаливы при ней. Как только она покинула комнату, они стали смеяться. Сначала рабыни пели очень плохо под свой аккомпанимент на струнном инструменте, похожем на маленькую гитару, и на плоской арфе, которая лежала у них на коленях. Затем принесли кофе и трубки, которые предложили только гостям. Ни одна из принцесс не курила. Затем пришли танцовщицы лет десяти-двенадцати, которые махали своими красными платками, трясли и извивали свои тела с великолепной гибкостью, но без особого изящества. Затем Принцесса проводила их в свои покои, четыре или пять огромных комнат с прекрасными европейскими коврами, диванами и очень симпатичными инкрустированными шкафами. Затем снова подали кофе, но без трубок, и визит, продлившийся три часа, подошел к концу. Принцессы не позволили дамам поцеловать им руки, но не обняли их подобно индийским гаремам.
Родным языком Принцессы был турецкий, поэтому она не так хорошо говорит на арабском. Мадам Бонфорт говорит на арабском, но не турецком. Однако во время их визита разговоров было немного. Принцесса спрашивала дам про их мужей и просила передать им свои поздравления. Она сказала, что ее сын был во Франции, и она желает его возвращения, т.к. дела шли лучше, когда он был дома. Она умоляла Миссис Сениор говорить на английском, т.к. они никогда его не слышали этого языка, и он казался им забавным.
Альме в Карнаке, Луксор, Египет, воскресенье 02/12/1855 г.
Сениор, Нассау Вильям: Беседы и записки в Египте и Мальте. Лондон, Сампсон Лоу, 1882 г., 2 тома, Перепечатано Элиброн Классикс.
Мы уже говорили о танцах Альме, и этим вечером на берегу напротив нашего судна расстелили ковер под освещением трех костров, и шесть женщин в возрасте от 16 до 25 лет танцевали для нас около полутора часов, в течение которых они выпили около полутора бутылок бренди. Они выходили вперед и уходили, садились и вставали, трясли телами и выбрасывали ноги вперед очень неграциозно с монотонным неистовством. Бадам Лафосс и госпожа Сениор сказали, что это было тем же самым, что они видели в гаремах, но более пристойно. На берегу собралась толпа, равнодушно наблюдавшая за происходящим.
Дервиши в Каире, Египет, 28/12/1855 г.
Сениор, Нассау Вильям: Беседы и записки в Египте и Мальте. Лондон, Сампсон Лоу, 1882 г., 2 тома, Перепечатано Элиброн Классикс.
Пятница, декабрь 28. – мы прибыли в монастырь Кадирийских Дервишей в старом Каире. Мы прошли через внешний двор, просторный зал с фонтаном для подготовительных омовений, и вышли в огромный квадратный холл с высоким куполом. Около сорока мужчин, одетых в основном в конусные фетровые шляпы Дервишей, а на некоторых была обычная египетская одежда, встали в круг. Внутри круга были четыре человека: один из них медленно повторял что-то на арабском языке, как я думаю, это были строки из Корана. Другой, чрезвычайно симпатичной внешности, вышел вперед и стал читать короткие ответы, после чего круг замкнулся. Двое других, наклонив головы в одну сторону, и раскинув руки в другую, с одной рукой открытой к небу, другой повернутой к земле, быстро закружились вокруг. Их длинные широкие одежды развивались подобно юбкам оперного танцора. Через десять минут чтение прекратилось, и мужчина, читавший ответы, был, судя по всему, ведущим священником, начал медленно ходить по кругу, кланяясь людям, стоящим напротив него. Его поклоны были величественны и изящны, он также выкрикивал в унисон слово, звучавшее для меня, как «Аллах». Танцующие, прокружились около двадцати минут, остановились, а их сменили двое других, которые также кружились в течение 20 минут, когда первые два заняли свои места и начали снова кружиться. В это время поклоны и выкрики продолжались с постоянно растущей силой. Исполнители сбросили свои тюрбаны и головные уборы, показав огромную гриву волос, окрашенных хной, которые утопили их головы до самых колен и закрыли лица. Сначала они все были тепло одеты в эту холодную, по их меркам, погоду, но они сбрасывали один слой одежды за другим, оставив только рубашки, жилеты и брюки. Поклоны стали все глубже и глубже, также быстрее. Выкрики стали невнятными на грани усталости и глотания воздуха. Со стен сняли барабаны и бубны и начали бить в них с неистовой силой, но без какой-либо мелодии. Танцующие кружились как волчки, когда вдруг при виде главного священника выступление прекратилось. Танцующие и кланяющиеся, которые еще минуту назад были вдохновлены происходящим, побежали собирать свои вещи, шаркая обувью. Их главный священник подошел и поклонился также изящно, как до этого, но не так низко, прося у нас бакшиш.
Визит к Насле Ханеме, любимой дочери Мехмета Али, вдове Дефтердара Бея, главы Судана, Каир, Египет, 1855-1856 гг.
Сениор, Нассау Вильям: Беседы и записки в Египте и Мальте. Лондон, Сампсон Лоу, 1882 г., 2 тома, Перепечатано Элиброн Классикс.
Гнусности Наши Ханемы или, возможно, отвращение, которое они испытывали к европейцам, а также позор, которым они покрыли вице-королевскую семью, окончательно победили привязанность Мехмета Али к своей дочери, и он решил от нее избавиться. Аббас Паша настаивал на ее прощении, а потом горько жаловался, что она «вознаградила» его, поехав в Константинополь, чтобы вести против него интриги.
Когда-то она была красива. Сейчас ей шестьдесят пять. От нее остались прекрасные темные глаза с длинными ресницами, желтое лицо, а также полная фигура, характерная для ее семьи. Говорят, что она очень устала от жизни, но очень боялась смерти. Она никогда не оставалась наедине, и всегда при свете.
Это прошлое и настоящее женщины, с которой госпожа Сениор поехала на встречу. Она не очень хотела, но я уговорил ее сделать это, т.к она как бы увидит тигрицу в зоологическом парке. Они проехали по нескольким узким улочкам к небольшому сухому саду, в конце которого располагался ее дворец. Темнокожие евнухи встретили их около дверей и проводили через красивый холл к лестнице. На первом этаже располагался огромный главный зал и несколько больших комнат, выходящих из него, подобно остальным каирским дворцам. Одной из них оказалась ее комната для аудиенции. Там была кровать (софа для Короля, когда он навещает свою сестру), тахта, несколько диванов и стульев.
Здесь подавали шербет и кофе в золотых кружках, покрытых бриллиантами и рубинами. После принесли трубки с янтарными мундштуками, украшенными бриллиантами. Около двадцати рабов, прекрасно одетых, стояли возле них. Там же были две девушки, одной двадцать лет, другой двенадцать. На обеих были бриллиантовые и жемчужные украшения. Говорят, что они были ее фаворитками. Они оказывали внимание в ее отсутствие. Вошли трое или четверо других посетителей, все мусульмане, и одна турчанка, судя по необычному головному убору.
Наконец, после задержки в два часа, вошла Принцесса, заняла свое место на тахте, очень изящно принимая своих посетителей, пригласила их присесть: Европейцам в кресла. Снова принесли трубки и кофе, вошел оркестр из семи музыкантов, заиграв очень громкую и неприятную музыку. Танцовщицы, одна из которых была очень красивой, исполняли не совсем грациозный танец.
Альме в уличном шествии, Газа, Палестина, 1857 г.
Томсон,У. М.: Земля и книга. Лондон, Томас Нельсон, 1913 г.
Вот появились новые шуты: музыканты в костюме арлекина, из конусных шапок которых торчали лисьи хвосты, выдувая, выстукивая, и, издавая, диссонирующие звуки. За ними следует компания танцоров, владеющих мечами. Они выглядят очень сурово, а их изогнутые дамаскские лезвия сверкают у них над головами с опасной силой и близостью. Я думаю, что это был первый раз, когда вы увидели настоящий щит или услышали его звон под ударами меча. Следующими шли настоящие бедуинские арабы со своими огромными штыками. Это из-за того, что Газа находится на границе пустыни, и губернатор считает в своих интересах держать при дворе шейхов этих властных грабителей. А теперь появился губернатор со свитой, жених со своими друзьями: веселая компания в длинных шелковых одеждах, некоторая зелено-оливкого цвета, богато украшенная серебряными и золотыми кружевами. Вот, такова жизнь высшего слоя общества в Газе.
Всю ночь будет продолжаться веселье, пение, танцы и громкие балаганы. Мужчины на открытом дворе, а женщины в гареме с одинаково шумными играми и танцами. Это прекрасная возможность для девушек-танцовщиц, а многие не из этого рода «занятий», принять участие в выступлениях. Мы видим немного из того, чем можно было бы восхищаться в их танце. Они движутся вперед, назад и в стороны, сейчас медленно, затем быстро, как попало выкидывая ноги и руки, закатывая глаза, извиваясь телом в разных позах: томных, распутных и иногда неприличных. И это повторяется снова и снова, по одному, в парах и в группах. Следует отметить одну вещь в их защиту, что мужчины не вмешиваются в эти непристойные занятия. По моему мнению, танцы, о которых идет речь, в древнейшие библейские годы были в большей степени похожи на те, которые мы сейчас описываем. [Автор должен сослаться здесь на танцы дочери Иродиады перед Иродом. Танцы, сопровождавшие религиозные обряды, должны были представлять из себя совсем иное. – Прим.].
Женщины, развлекающие гарем, в Дамаске, Сирия, 1860 г.
Харви Иквелл-Бери, г-жа.: Наш круиз по Клеймору с посещением Дамаска и Ливана. Лондон, Чепман энд Холл, 1861 г. Перепечатано Элиброн Классикс.
Караван-сараем на день завладел Гарем Паши и некоторые ведущие мусульманские дамы для показа танцовщиц. По этой причине ворота были закрыты и находились под охраной. Однако запрет не распространялся на меня и мою сестру. Но как же пробраться сквозь толпу одним? Судя по шуму и путанице, там собралось достаточное количество женщин. К счастью, вспомнили, что Хассейну было только четырнадцать лет, небольшой для своего возраста, и что еще лучше, он был темнокожим. Он ухмыльнулся с удовольствием и с готовностью взял нас под свою опеку. Мы были рады, что он оказался с нами, т.к. как только закрылась дверь, нас окружили двести или триста женщин, от любопытства которых, но не от грубости, было бы достаточно неловко, если мы бы были одни. Хассейн и хозяйка сада, христианка, прогнали их без особых церемоний. Женщины, окружившие нас, оказались рабынями и женщинами низшего класса. У дам манеры были на много лучше, они сидели и курили на тахте. Они просили нас дождаться танцев, от чего нам пришлось отказаться с условием, что на обратном пути мы посмотрим. Задерживаясь на несколько минут возле ворот, пока приносили ключ, мы были шокированы тем, как темнокожий страж гнал женщин как стадо овец, запугивая палкой тех, кто слишком прижимался к воротам. Судя по тому, как они отпрянули назад, не было сомнений в том, что они знали силу его ударов.
..........................................
По возвращении днем домой, мы снова передали себя в распоряжение Хассейна перед встречей с толпой женщин в саду. Веселье было в самом разгаре: там курили, смеялись, играли в тамтам и даже боролись. На помосте танцевали девушки. Их с трудом можно назвать девушками, т.к. это были пожилые женщины, которые выглядели на шестьдесят лет, хотя, скорее всего, были вдвое моложе. Компенсируя это, они были очень нарядно одеты в желтые юбки, голубые и красные кофты, длинные муслиновые брюки с блестками, на голове платок с живыми цветами. На руках были браслеты, уши проколоты во многих местах с множеством украшений. В добавление ко всей этой красоте, у них были вставлены кольца в нос или «сережки-гвоздики» по обеим сторонам носа. Их брови были побриты, а вместо них нарисована толстая линия поперек всего лба, волосы, подстриженные квадратом вокруг лица, свисали по обеим сторонам щек.
Мы не посчитали их танцы привлекательнее, чем их внешность. Танец состоял в основном из движений руками, которыми они медленно махали, а также волнообразных движений телом, сопровождающихся постоянным шарканьем ногами. Их усилия все же увенчались всеобщим удовлетворением, судя по аплодисментам, раздававшимся после каждого танца. Мы узнали позже, что они по-своему были очень известными. Эти танцоры представляют собой достаточно разрозненный класс, они заключают браки между собой, к ним в основном относятся с презрением.
Оркестр состоял из двух тамтамов и одного из видов скрипки, исполняя самую диссонансную музыку. Наше появление вызвало столько же любопытства, что и утром. Посмотрев на сотни окружавших нас лиц, мы подумали, что такого уродства мы еще не видели. Те, которые едут на Восток в поисках необыкновенной женской красоты, будут очень разочарованы, т.к. понятие красоты в глазах восточного человека прямо противоположно представлениям европейцев. Иногда все же можно встретить безусловно милых черкешенок и грузинок. Что касается данного случая, то здесь даже не может быть двух мнений по поводу безобразных лиц перед нами. Уродливые носы и губы – все были здесь. Даже свежесть молодости была потеряна за черной полосой вместо бровей и беспощадным использованием красной и белой краски. Единственной симпатичной женщиной была темнокожая рабыня, чья высокая и тонкая фигура была очень изящной, подобно нубийке. Судя по борьбе, которая происходила, женщина старшего возраста была очень деспотична по отношению к молодой девушке: старая Фурия схватила шестнадцати или семнадцатилетнюю девушку и била ее с такой свирепой жестокостью, изредка покрикивая со всей силой своих легких.
Парный танец двух дам, Алеппо, Сирия, 10/06/1862 г.
Тайлор, Байард: Земли сарацинов. Виды Палестины, Малой Азии, Сицилии и Испании. 1863 г.
На балу, данном господином Вери, английским консулом, который мы посетили, присутствовали все христианские красотки г. Алеппо. Там был великолепный показ бриллиантов, т.к. на многих дамах были украшения стоимостью в несколько тысяч долларов. Особенный этикет этого места был снова проиллюстрирован по этому случаю. Согласно обычаю музыка должна быть слышна в течение часа до прихода гостей. Было назначено в восемь, но когда мы пришли в девять часов, еще никого не было. Предполагалось, что бал устраивался в нашу честь, некоторые семьи отправили своих слуг к дому, чтобы они ждали нашего приезда. Таким образом, пять минут после нашего приезда гости стали съезжаться и толпиться у дверей.
Когда объявили первый танец (арабский танец в исполнении двух дам одновременно), жен французского и испанского консулов вывели первыми, точнее вытащили. Когда даму приглашают на танец, то она всегда отказывает. Ее просят второй и третий раз, и если джентльмен не будет настойчив и не применит немного силы, чтобы вывести ее в центр зала, то она никогда его не простит.
Тайные танцы в гареме вице-короля, Каир, Египет, 1862-1864 гг.
Лотт, Эмелин: Гувернантка в Египте. Жизнь в гареме в Египте и Константинополе. Лондон, Ричард Бентли, 1865 г., 2 тома Перепечатано Элиброн Классикс.
Несколько ночей позже около одиннадцати часов, когда я закрыла окно и продолжила заполнять свой дневник, я услышала громкие звуки веселья. Сначала я не поняла, откуда доносится шум, потому что евнухи всегда закрывают наружные двери, ведущие к лестнице, в десять часов. Однако шум и смех, кажется, раздавались из ближайших садов гарема. Сначала я подумала, что может быть некоторые гости вице-короля его Величества (Исмаила Паши) оживились и стали гулять по садам Павильона вблизи Гарема.
Послушав некоторое время, я уловила хорошо знакомый смех одной из моих рабынь. Я поднялась, взяла свечу и тихо открыла окно, выглядывая на улицу. И вот, к моему полному удивлению, я увидела разношерстную компанию темнокожих рабынь. Рядом с ними, судя по силуэтам, были солдаты, закутанные в плащи, которые обычно носили охранники снаружи ворот Гарема. Наблюдая через мой театральный бинокль, я немедленно разглядела несколько евнухов «запинающихся в зеленой траве», другие танцевали и пели также весело, как будто они были «эльфами».
Я много слышала и читала о невозможности мужчинам пройти в Гаремы на Востоке, считавшимися такими «священными» мусульманами, что нет ни одного по-настоящему верующего мусульманина, который бы посетил «Обитель счастья». Но после того, как я увидела рабынь вице-королевского гарема, разгуливающих ночью с евнухами, «охранниками этих девушек», и другие закутанные фигуры, я не могла воздержаться от недоверия утверждений известных авторов, пишущих о жизни на Востоке, и что, несмотря на то, какими сердитыми и ворчливыми могут быть евнухи, многие из них преклоняют колено перед монархом Египта, Принцем Бакшишем, и что золотые ключи иногда все-таки откидывают ржавые петли дверей, которые они охраняют. Иначе как же рабыни и их партнеры в закутанных плащах оказались вместе «танцующими на лужайке под ярким лунным светом».
Балет в покоях Принцессы, Каир, Египет, 1862-1864 гг.
Лотт, Эмелин: Гувернантка в Египте. Жизнь в гареме в Египте и Константинополе. Лондон, Ричард Бентли, 1865 г., 2 тома Перепечатано Элиброн Классикс.
«Пройдясь по всему номеру, я вернулась в покои, которые я покинула с моим гидом. Я снова села рядом с Ее Высочеством, и моя красивая черкешенка-рабыня снова принесла мне трубку и кофе. Несколько позже три белых рабыни присели также искусно, как будто они были европейками, в самой дальней части комнаты на тростниковых стульях. Да, на жалких тростниковых стульях! Одна из них взяла арабскую лютню (вид гитары), перебирая струны скорлупой. Другая играла на длинной флейте, напоминающей по форме инструмент, с которым древние художники всегда изображали Цицилью. А третья быстро ударяла своей маленькой ручкой по бубну (большому бубну). Все эти три инструмента были расстроены, поэтому какая-либо гармония просто отсутствовала, а вместе они издавали очень скучные и монотонные, но все же не неприятные звуки. Четвертая рабыня, чьим голосом Ее Высочество очень восхищалась, должна была петь под их аккомпанемент. Но я не могу выразить словами, насколько бедная девушка была неосторожна и простудилась, поэтому это было не в ее силах пропеть даже одну ноту. Она очень покраснела из-за неловкой ситуации, дрожала от страха, предвещая шторм, который должен был разразиться на ее голову. Она подошла и бросилась в ноги Принцессы. Как я хотела бы быть на ее месте! Целовать красивые маленькие ножки Назли, чтобы получить прощение за ошибку, нечаянно совершенную рабом».
«По какому праву рабыня заболела, чтобы потерять голос, который ей не принадлежал, а был полной собственностью той, которая купила ее? Какое ужасное преступление! Высокомерная Принцесса, которую этот несчастный случай очень расстроил, особенно потому что это расстроило ее представление, которое Ее Высочество подготовила для своего иностранного гостя, нахмурила брови на лежащую на полу девушку. Ее брови почти соединились, выражение лица было злодейски жестоким. Затем я прекрасно увидела, что она составила бы отличную компанию Нероноподобному Дефтердару. «Пусть голос, - сказала она бедной рабыне запугивающим тоном, пнув ее ногой, - навсегда пропадет!» Она дважды ударила в ладоши. Затем появились два евнуха и увели бедную невинную жертву».
«Было ли это моим воображением или реальностью, я не знаю, но казалось, что позже я услышала удушающие крики и удары courbache (или плетью из полосок кожи буйвола). Но эти жалобные стоны вскоре утонули в диссонирующей мелодии инструментов. Лицо Принцессы сменилось с хмурого на сияющее улыбкой».
«После окончания концерта, начался балет. Четыре танцовщицы вошли в покои, держа медные saganets (кастаньеты), издавая звонких ноты. Все четверо были отправлены в качестве подарка Принцессе из Константинополя. На них были красные брюки, украшенные золотом, и элегантные голубые узорчатые рубашки с вырезом впереди, которые украшали их прекрасные фигуры самым великолепным образом. Их черные как смоль волосы свисали по спине длинными локонами, как и у других рабынь. Одна из них была достаточно светлой и ее волосы были подстрижены по Савойской моде. Самая красивая из всех, очаровательное создание около двадцати лет, вела танец à la mode Тальони. Ничто не могло превзойти по живости, ловкости и грации всех ее движений: вся она была воплощением самой элегантности. Ее головка была запрокинута назад, небольшой ротик слегка приоткрыт, глаза полузакрыты, когда она танцевала по залу подобно газели. И каждый раз ее артистическая страсть вела ее перед огромными зеркалами, которые достигали потолка и опускались до пола, она кокетливо мельком смотрела на свое изображение. Конечно, это было позволительно для такого милого создания, т.к. было невозможно представить более изысканного образца женской красоты и симметрии».
«Балет был кульминацией выступления, и его исполнение проходило в полной тишине с затаенным дыханием, которое прерывалось ударами кастаньет, и продолжался целый час».
«Принцесса едва обращала внимание на выступление, т.к. для нее оно было не новым, им она развлекала меня в виду моего иностранного происхождения. Ее Высочество полулежала на своей тахте, прикасаясь своими красными губками к красивому янтарному мундштуку своего chibouk (чубука), из которого она выпускала светлые клубы ароматного дыма. Иногда она казалась очень задумчивой, но ее пронизывающие темные глаза никогда не сводили с меня взгляда. Даже когда они отворачивались, я продолжала чувствовать на себе их удивительное воздействие до самого мозга костей».
«Рабыни, не занятые в действие, стояли в конце зала, но некоторые из них постоянно переходили с места на место. Судя по количеству рабов, которых я увидела в тот день, я считаю, что у Ее Высочества было не менее сотни белых и намного больше темнокожих рабынь. Некоторым было не больше шести лет. Пока продолжались танцы, некоторые из них были заняты раздачей нам фиалкового, жасминового и розового шербета с различными конфетами, особенно Rahat-loukoum (рахат-лукума) (любимого турками, и посланного Ее Высочеству из Константинополя, где его делают самые лучшие мастера), подаваемых в красивых чеканных серебряных вазах.
Придворный бал в Александрии, Египет, 1864 г.
Лотт, Эмелин: Гувернантка в Египте. Жизнь в гареме в Египте и Константинополе. Лондон, Ричард Бентли, 1865 г., 2 тома Перепечатано Элиброн Классикс.
Второй был дан в виде буфета по случаю большого государственного бала 8 июня 1864 года. Здесь Kopeks «собаки» христиан свободно пили вина, в которых бывшие крымские поселенцы очень хорошо разбирались, и знали им цену. В то время, когда мы пришли, все было подготовлено для предстоящего fête (праздника). В центре стоял длинный стол, в каждом углу клетка с чучелами птиц. Стулья, покрытые обычным малиновым сафьяном, стояли в ряд по обе стороны.
Затем мы прошли в танцевальный зал, круглой формы, хорошо освещенный через красивый купол из витражного стекла. Пол был инкрустирован красным и белым, отлично отполирован. На стенах были белая атласная бумага с розовым оттенком. белые кружева и розовые шелковые шторы гирляндами свисали с купола, закрепленные букетами и бело-розовыми розами с длинными лентами. Окна были украшены подобным образом. С каждой стороны купола свисали самые удивительные люстры, и несколько светильников были закреплены на стенах. Полукруглая ложа для оркестра, покрытая красной тканью, занимала одну половину периметра, который, как и весь зал, был украшен живыми и искусственными цветами.
Художник, который украшал зал для этого бала, оказался во дворце, когда мы прогуливались по его комнатам, и он подарил мне и Великому Паше Его Величества несколько искусственных цветов и букетов самых изысканных ароматов.
Здесь, 8 июня 1864 года, Вице-король Его Величества Исмаил Паша дал большой торжественный бал. По этому случаю целый ряд дорог от Консульств до дворца были великолепно освещены тысячью факелами, и охранялись полицией. Мои зарисовки не смогут описать всего великолепия tout ensemble праздника, par excellence (преимущественно) из-за Александрийской погоды. Однако я не могу не отметить, что мощные языки тех факелов освещали великолепные экипажи, подъезжавшие к месту торжества, они выразительно освещали оживленные лица красавиц, элегантно одетых дам, чьи волосы были украшены множественными прекрасными бриллиантовыми диадемами, которые как нельзя лучше дополняли их со вкусом выбранные разноцветные и изысканные туалеты.
Прошедшие несколько лет я не проводила время за чтением многочисленных и красиво иллюстрированных изданий «Развлечения Арабских ночей», которые были опубликованы, хотя должна признать свою вину в том, что я живу среди этих «позолоченных клеток», где эти сказки рассказывают по ночам и безоговорочно в них верят. Однако, когда я наблюдала за шумным беспорядком (один день я не принимала официального участия в торжестве), который быстро пронесся мимо меня, мне даже показалось, что меня унес какой-то джин, вызванный из своей обители после того, как «потерли» Волшебную лампу Аладдина, чтобы вызвать его.
Я уже описывала дизайн тех прекрасных покоев и комнат, когда я проходила через них в дневное время. Но когда я вошла в них этим вечером то, что предстало перед моим взором, когда я осторожно шла по красивому мозаичному полу, было удивительно впечатляющим. Распорядители, совершенно некомпетентные в своих обязанностях распорядителей церемониями, забыли об одной самой основной предосторожности в танцевальном зале, особенно в самых отполированных местах, посыпать мелким ароматизированным мелом.
Я увидела добродушную улыбку на лице вице-короля Его Величества Исмаила Паши, когда он величественно принимал почести от своих министров и выдающихся сотрудников, в сопровождении узкого круга европейцев, так называемой the clique(банды), которые имели доступ ко Двору. Его снисходительное приветствие «салям» сопровождалось изящными манерами и обходительностью, которые можно было ожидать только от Принца, т.к. он обучался в школе первых джентльменов Европы (Георг Четвертый Англии), когда ему преподнесли подарки от группы европейских женщин (kopeks, «собаки» христианок), которые были представлены ему их собственными «Особыми принцами», многие из которых исполняли обязанности распорядителей церемониями.
Этот праздник навсегда останется в памяти как самое замечательное событие в истории Египта, т.к. впервые мусульманский Принц предоставил аудиенцию белокожим дочерям Христианства. Мы не заметили ни одной темноглазой дочери Израиля, хотя там было немного иудеев.
Его Величество Вице-король разрешил присутствие многочисленного европейского населения с большим видимым удовлетворением, ходил по залам, оказывал большое внимание офицерам фрегата Constellation и назначил им сопровождающих, чтобы они показали им Дворец. Он выглядел довольным entente cordiale(сердечным согласием), которое существовало между различными классами и нациями европейцев. Он также выразил полное одобрение всех сделанных приготовлений для проявления его безупречного гостеприимства. Он оставался допоздна, получая видимое удовольствие и развлечение от танцев и бурного веселья своих гостей.
Я достоверно знаю, что это развлечение стоило не менее суммы от 40,000 л. до 50,000 л. Через несколько дней Вице-король посетил суда в порту Александрии, принадлежавшие компании Пасифик и Ориентал (Тихий и Восточный). А компания Messagéries Impériales подарила офицерам и членам экипажа кольца и чаевые соответственно. Но его главными царскими подарками были бриллиантовая диадема, каждая стоимостью в 1,200 л., каждой жене агента этих компаний, госпоже Б. и Мадам Л. В знак признательности любезных услуг личного характера, оказанных Его Высочеству их мужьями.
Траурный танец племени Латука, Судан, 1863~г.
Бейкер, Сэр Сэмюэль У..: Альберт Ньянза, большой бассейн р. Нил и исследования истоков Нила.
[В марте1861 г. я начал экспедицию для поиска истоков Нила (он жил в Африке 5 лет), 1861-1866 гг.]
Племя Латука
ТРАУРНЫЙ ТАНЕЦ.
Били в барабаны, дули в горны, все люди бежали в одном направлении. Причиной всему был траурный танец. Я присоединился к толпе, и вскоре я оказался в середине развлечения. Танцоры выглядели самым нелепым образом. На их шлемах было около дюжины огромных страусиных перьев. На плечах у них были леопардовые или черно-белые обезьяньи шкуры, а кожа, обвязанная вокруг талии, закрывала большой железный колокол, который был прикреплен на бедрах каждого танцора, подобно старомодного турнюра: они звонили в них в определенный момент танца, тряся своими ягодицами самым нелепым образом.
Большая толпа собралась в этой неописуемой неразберихе, усилившейся от различных звуков горнов и семи барабанов. У каждого танцора вокруг шеи был рог антилопы, в который он дул в моменты высшего возбуждения. Эти инструменты издавали звонкие звуки подобные ослиному реву и хриплым крикам совы. Толпы мужчин встали вокруг «дьявольским галопом», размахивая своими пиками и железными булавами, держась в ряду по пять или шесть человек, следуя за ведущим танцором, танцуя в обратном направлении. Женщины стояли за чертой, танцуя медленными и бестолковыми шагами, выкрикивая дикие и самые негармоничные песни. Рядом в длинный ряд стояли молодые девушки и маленькие дети, их головы и шеи были намазаны красной охрой и жиром, красиво украшенные нитями из бисера вокруг бедер. Они стояли в линии и отбивали ритм своими ногами, звеня многочисленными железными кольцами, которые украшали их лодыжки, отбивая ритм барабанами. Среди мужчин была одна женщина, которая бежала через толпу с тыквой полной древесного пепла, полные горсти которого она разбрасывала на их головы, осыпая их как из мельницы. Это было мне совсем непонятно. «Прима-балерина» («premiere danseuse») была необыкновенно тучной. Она уже прошла стадию цветения, но, несмотря на ее громоздкость, она сохраняла темп до последнего, не осознавая свой общий внешний вид, погрузилась в возбуждение танца.
Эти торжества продолжились в честь умерших. В зависимости от числа убитых друзей, музыка и танцы могли продолжаться несколько недель.
Сотня мужчин Оббо, стоящих в кругу, Судан, 1863~
Бейкер, Сэр Сэмюэль У..: Альберт Ньянза, большой бассейн р. Нил и исследования истоков Нила.
[В марте1861 г. я начал экспедицию для поиска истоков Нила (он жил в Африке 5 лет), 1861-1866 гг.]
Глава Оббо вышел встретить нас в сопровождении нескольких своих старшин. Это был мужчина необычной внешности около пятидесяти восьми или шестидесяти лет, которому было далеко до серьезности, которая обычно характерна для седовласых стариков. Он разыгрывал из себя шута для нашего увеселения, и мог бы быть клоуном в пантомиме. Сильная гроза рассеялась, играли барабаны, а наш веселый друг начал величественный танец. Вскоре отовсюду стали собираться трубы и флейты, звуки горнов, мужчины и женщины стали толпиться. В это время старый Катчиба, глава, в приливе возбуждения, отдал приказ начать веселье.
Около сотни мужчин сформировали круг. У каждого в левой руке был небольшой барабан в форме чашки из выдолбленного дерева, только с одной стороны было отверстие, на которое была туго натянута шкура с уха слона. В центре круга был главный танцор, на плече которого висел огромный барабан тоже из кожи уха слона. Танец начался с всеобщего хорового пения с неистовой, но приятной мелодии. Большой барабан отбивал ритм, а в маленькие барабаны ударяли в определенное время с восхитительной точностью, производя эффект игры на одном инструменте. Танец был очень энергичным, на много превосходящим то, что я видел до этого у арабов или дикарей. Движения постоянно менялись, заканчиваясь галопом в двойном круге с удивительным темпом. Внутренний круг двигался в обратном направлении, эффект был великолепным.
На мужчинах Оббо была шкура, закрывающая их плечи и бедра, а женщины были почти обнаженными. Вместо того, чтобы надеть кожаный фартук Латуков, они довольствуются кожаной бахромой около четырех дюймов длиной и двух шириной, свисающих с пояса. Незамужние девушки полностью обнаженные или, если они достаточно богаты украшениями, на них три или четыре нитки небольших белых бус около трех дюймов длиной, чтобы прикрыть свои тела. Пожилые дамы дряхлые Евы, чья одежда состоит из полоски вокруг талии, в которую заправлена куча зеленых листьев. Я видел несколько молодых девушек, которые были скромницами, одетыми в такие одеяния, но они считались немодными, а выбирались только за неимением лучшего. У этого костюма было одно преимущество: он всегда был свежим и чистым, а ближайший куст (без шипов) мог служить хорошим плащом. Когда в обществе этих очень простых и ВСЕГДА СКРОМНЫХ в поведении Ев, я не мог не сравнивать их с описанием Моиссея наших первых родителей «и соединили они вместе фиговые листы».
Некоторые женщины Оббо были очень красивыми. Каста черт была совершенно отличной от Латуков, а удивительная особенность изгибов носа местного населения, напомнила мне племена Сомали. Было невозможно угадать их происхождение, т.к. они ничего не знали о своих традициях и прошлом.
Туземный танец охранников, Фонтан Элиша, Иерихон, Палестина, 01/01/1864 г.
Тристрам, Генри Бейкер: Земля Израильская. Записки о путешествии по Палестине. Лондон, 1882 г. (подлин. 1865 г.).
1 января. – Мы начали новый год под ярким и безоблачным солнцем, купаясь в природной теплой воде под открытым небом. Это был день благодарного обращения к прошлому и жизнерадостного ожидания, а счастливым моментом было появление М. днем из Иерусалима, когда наша таинственная семерка стала в полном составе. Мы начали наш веселый и радостный ужин. Вечером наши охранники вбили себе в голову, что они хотят показать нам «фантазию» или их туземный танец в честь приезда М. и завершения вечера. Это едва можно назвать танцем, без актерской игры, он точно был примитивным. Один из них стоял с мечом наголо лицом к остальным, отбивая ритм, когда они начали издавать низкие гортанные хрюкающие звуки в ритме 2/4, сопровождая это хлопками в ладоши. Затем началась импровизированная песня с бесконечными куплетами с воспеваниями Howadjis (купцов, путешественников), их успехов в стрельбе, в искусстве верховой езды и, конечно, пророческие сказания об их щедрости в дарах. Весь этот длинный рассказ продолжался в трех полутонах с ритмом 2/4. Затем хрюканье и наклоны, отвратительные выдохи под хлопанье в ладоши, затем снова песня и т.д. целый час, Пока мы их не остановили и не раздали им бакшиш за этот бедуинский концерт. Ни танец, ни такт не были похожи на исполнение Зиккар, которое я часто наблюдал в Африке, хотя монотонные песни и неописуемые звуки или шум напомнили мне об этом.
Фантазия в исполнении женщин, Иерихон, Палестина, 1864 г.
Тристрам, Генри Бейкер: Земля Израильская. Записки о путешествии по Палестине. Лондон, 1882 г. (подлин. 1865 г.).
Днем нам исполнили другую фантазию или Зиккар. В этот раз это были женщины из Эр Риха, деревни на земле древнего Иерихона. Они пришли и построились перед шатрами, издавая громкие и странные звуки «трилл, трилл» языками, которые мы часто слышали от женщин Алжира. Танец состоял больше из движений тела, а не конечностей. Женщина в центре круга с шарфом в обеих руках изящно отбивала ритм для двадцати трех танцовщиц. Они выглядели убого, бедно одеты в одежду из голубого хлопка, все очень грязные, и за исключением двух или трех молодых девушек были омерзительной внешности. Я никогда не видел таких отсутствующих, плотских и униженных лиц в группе белокожих людей. В выражениях этих несчастных созданий не было даже намека на ум, они едва знали о наличие души, и жили одним днем. Они были презренными женщинами презренных крестьян, которые отплачивают своим женам презрением, которое они встречают у бедуинов. Женщины Гхор в отличие от мусульман в городах не закрывают свои лица вуалью, а для этого и нет особой необходимости. Мы просто сказали им, что сегодня наше воскресенье и нам не нужно их представление. Однако они были настойчивы, пока нам не пришлось уйти и разойтись, чтобы отделаться от них. Но это было все зря. Амазонки кинулись вдогонку и поймали Л., которого они с силой поволокли назад. Мы увидели, что сопротивление было бесполезным, поэтому были рады заплатить бакшиш за тишину. В этот раз мы заметили среди них маленькую детскую фигуру, полностью закрытую, со старым красным платком на голове и лице. Оказалось, что это было свадебное торжество, а бедное дитя было невестой, которую водили за руку, которая была единственной неприкрытой частью тела, в которую все должны были положить кусочек серебра в качестве свадебного подарка. После этого они ушли, танцуя и воспевая нас. Мы подумали, наблюдая за ними, что видеть деградацию, которую нельзя обратить, тяжелее, чем видеть боль, которую нельзя облегчить. Это также случилось на месте, где Искупитель учил и исцелял.
Бедуины в Элише, Вифлеем, Палестина, 1875 г.
Варнер, Чарльз Дудли: В Леванте. Бостон, Джеймс Осгуд, 1877 г.
В сумерки к нам вторгаются соседние бедуины, которые считают своим долгом показать нам свои туземные танцы, возлагая эту участь на всех туристов. Это один из способов получения дани этими честными людьми. При молчаливом согласии наших защитников, главных шейхов, нам навязывают развлечение, и исполнители не уйдут без щедрого бакшиша (выкупа). Мы уже немного знакомы с захватывающими танцами Востока и испытываем лишь вялое любопытство к танцам Иордании. Вдруг перед нашей палаткой появилась толпа, и вечер начался с печального воя и боя в барабаны. Происходящее выглядело достаточно фантастично под колеблющимися языками костра.
Первыми танцевали мужчины. Около двадцати или тридцати встали в круг очень плотно друг к другу, их одежда в лохмотьях, черные волосы спутаны, а глаза горят животной дикостью. Их танец состоит из яростных колебаний телом, дружно из стороны в стороны, ускоряясь по мере увеличения возбуждения, с редкими ударами ногами о землю и непрекращающимся воем подобно дервишам. Два бродяги вошли в полукруг и начали прыгать на прямых ногах, размахивая огромными мечами над своими головами, издавая время от времени боевой клич. Их танец был в точности похож на танец северо-американских индейцев. Нам сказали, однако, что вой был песней о встрече с врагом и его уничтожении. Чем дольше длится исполнение, тем меньше оно нам нравится, т.к. неуклюжие движения не меняются на изящные, а монотонность становится невыносимой. Мы не могли дождаться женского танца.
Когда начался женский танец, мы были готовы вернуть мужчин. Нельзя найти существ уродливее и грязнее чем эти ведьмы. Их танец был похож на предыдущий, полукруг, несколько женщин прыгали, размахивая саблями. Женщины все-таки изображали больше свирепости и страсти по мере танца, их пронзительные крики, растрепанные волосы, свободные одежды и безумные движения показали нам все возможности слабого пола. Можно было подумать, что они не только убьют своих врагов, но и выпьют их кровь и будут танцевать на их останках. На самом деле одна из их песен очень воинственная, где они насмехаются над трусостью мужчин, их боязнью сражаться, говоря, что женщины знают, что такое меч и могут им владеть и т.д. Ударяя мечами в воздух, как будто они протыкают своего вымышленного врага. Но эти милые создания не поют только о войне, они поют о любви в такой же резкой и яростной манере: «Мой любимый встретит меня возле ручья, он пронесет меня на руках через ручей».
Когда представление закончено, они все требуют вознаграждения (бакшиша). Он дается одной суммой их шейху, после чего они уходят в кусты и начинают спорить о распределении денег. Женщины вернулись и спросили: «Почему вы отдали наш бакшиш шейху?» «Нам ничего не дали. Все забрали мужчины». Кажется, что женщины оживились в настоящее время и делают такие же справедливые замечания относительно несправедливости мужчин.
Плакальщики в Иудеи, Палестина, 1875 г.
Варнер, Чарльз Дудли: В Леванте. Бостон, Джеймс Осгуд, 1877 г.
Увы, повсюду в Иудеи присутствует дух гонений и чувство веры. Гробница Рахиль теперь окружена мусульманским кладбищем. Нам случилось быть там в четверг, когда нас окружила большая группа женщин, пришедших сюда согласно их еженедельной традиции, чтобы плакать и стонать.
Даже в самых далеких уголках Набии вы не увидите более дикого и отвратительного сборища. В присутствие этих диких плакальщиц термин «слабый пол» звучал чудовищно. В тоже время не надо забывать, что это мы вторглись в их печаль, заинтересовавшись их религиозным собранием только лишь из любопытства, заслуживая только сердитых взглядов и антипатии. Я уверен, что мы бы оказали такой же прием наглым мусульманским самозванцам, если бы они вторглись в наш дом в час печали. На женщинах была обычная сирийская одежда, их широкие платья открывали грудь, на них не было вуалей, они не закрывали лица платками. На всех были ожерелья из монет, у некоторых на голове были ободки из монет с висящими от них нитями с серебряными украшениями. Благосостояние женщины было легко увидеть, т.к. все оно было на ее голове. И там, и здесь были симпатичные лица, но в большинстве своем они были уродливы, и больше всего они были похожи в физическом и умственном плане на северо-американских индианок. Их сопровождали все их дети, маленькие хулиганы валялись на могилах, изучая язык печали.
Среди сотни присутствующих женщин выражение печали было двух видов: активной и более сдержанной. Компания присела возле могилы, они начали качаться из стороны в сторону, воя на самых высоких нотах, притворяясь, что они плачут. У меня возник безбожный интерес пройтись по группам в поисках настоящих слез, но я их так и не увидел. Иногда они прерывались, когда приходили новые плакальщицы, или когда иногда временно голосила только женщина, сидевшая у изголовья могилы. Но в настоящее время все снова впадали в печаль и отдавали себя удовольствию страдания. Возможно, было неразумно ожидать слез от таких вялых созданий как они, но они достигли неистового возбуждения, закатали свои хлопковые платки, натянули их на глаза и стали скручивать их с выражением отчаяния. Это была самая сдержанная печаль, которую я когда-либо видел.
Более оживленные плакальщицы встали в круг на чистом месте. Около тридцати женщин, стоя лицом друг к другу, их руки на плечах у друг друга. Они ходят по кругу, плачут и поют, иногда подпрыгивают вверх и вниз со всей силой подобно танцовщицам Хораса, «топая ногами об землю», опускаясь на землю тяжелым глухим стуком, одновременно ударяя себя по лицу. Затем они снова ходят по кругу быстрыми шагами, издавая более резкие крики и более длинные завывания, вскоре останавливаются для прыжка и удара по земле с силой, которой хватит, чтобы сломать кости. Те широкие развивающиеся одежды, звон серебряных украшений, дикий блеск их глаз, вакхическое безумие их плясок, резкие крики и стоны, придавало их шествию неописуемую дикость. Это повторялось каждый четверг, я думаю, в течение сотни лет в миле от места рождения Иисуса.
Процессия в Гефсимании, Палестина, 1875 г.
Варнер, Чарльз Дудли: В Леванте. Бостон, Джеймс Осгуд, 1877 г.
Толпы людей собрались по обеим сторонам дороги к Елеонской горе и Гефсиманскому саду, распределившись по долине до самой дороги, ведущей к Торжественному входу. Повсюду были белые, красные, желтые, серые, зеленые, черные и разноцветные одежды. Не имеет значения, что носят люди на Востоке, все смотрится великолепно: старые мешки из под кофе, старые коврики, ковры, все что угодно. Не было лучшего места для обзора, чем эти два противоположных склона, узкая долина и извилистые дороги, которые сделали процессию еще длиннее и внушительнее. Мы были рады возможности видеть эту старинную долину костей оживленной, напоминающей пышные торжества и представления прошлых веков. Проезжая по осевшей дороге впереди процессии, мы представляли, как мы ощущали бы себя, если бы ехали верхом на лошадях или слонах, вместо ослов, были бы мы победителями, возглавляющими торжество, а эти люди вокруг нас приветствовали, а не насмехались над нами. Турецкие солдаты, расставленные через каждые тридцать метров, освободили дорогу для ожидаемой группы всадников. Чтобы посмотреть на них, мы выбрали самое хорошее место на противоположной стороне долины и ниже по дороге возле Елеонской горы.
Процессия хорошо показывала незатейливую роскошь Востока. Не было порядка, однообразия одежды, организации, она тянулась по желанию отдельных командующих. Сначала появился караул солдат, затем небольшая толпа мужчин в разноцветных и разных одеждах, неся несколько флагов, среди которых был зеленый флаг Моисея. После некоторого перерыва появился еще один караул, который нес большие и красивые флаги, впереди них шли музыканты с барабанами и тарелками. Впереди барабанов танцевали или скорее медленно двигались величавыми шагами двое потрепанных товарища, качаясь из стороны в сторону, размахивая руками, ударяли в тарелки и ухмылялись с бесконечным тщеславием. Через более длительный перерыв появился еще один оркестр с флагами и музыкой, в таком беспорядке, что он был заметен зрителям. На них были пистолеты и ружья, из которых они постоянно стреляли в воздух над головами зрителей, с отчаянной щедростью пороха, и выглядели как отъявленные убийцы. За ними ехали солдаты в белом с турецким музыкальным оркестром, хуже чем любой военный оркестр Италии. После них шел паша, губернатор города, несколько гражданских и военных высокопоставленных лиц, один или два главных улемы, представитель Пророка Мухаммеда в зеленом одеянии, попрошайка на лошади, - на огненных лошадях, которые делали курбет, взволнованные выстрелами ружей, музыкой и редкими пушечными выстрелами возле ворот Св. Стефана. Среди знаков отличий были выставлены два медных инструмента, которые блестели и сверкали на солнце, не похожие ни на золотые подсвечники евреев, ни на «приношения» католиков, ни на систрум древних египтян, но, возможно, мусульманство представляет собой смешение всех религий, пародию на все три из них.
Танцевальный марш, Маан, Аравия, 1876 г.
Даути, Чарльз М..: Путешествия по Аравийской пустыни. Нью-Йорк, Неизвестно, 1921 г.
Обосновавшиеся народы в Арабских странах всегда ненавистно относятся к кочевникам, которые окружают их в их оазисе островов с опасностями пустыни. В компании, с которой я путешествовал, были начальник дороги хадж (паломничества) в Маан и его отряд военных, большинство были вооруженными местными крестьянами, которые гнали государственные стада коз (нежеланный взнос нескольких идумиенских деревень, которые отказались от подданства) для их продажи в городе Наблус (Шечем). Несколько сзади выстрелили вопреки бедуинам, чьи кобылы при каждом выстреле пугались и подпрыгивали так, что мужчины почти падали на головы лошадей. «Нэй, Сэр!», - кричали они. «Зачем вы пугаете наших кобыл?» Бедуины оглянулись, крестьяне выстрелили еще, в надежде, что они уберутся. Он на красивой кобыле уже сел на лошадь, другие были почти смещены. Офицер обратился к ним: «Подождите! Хватит!» А они: «Наши ружья сами выстрелили!» Их это мало беспокоили, являясь полуотчаявшимися, которые не видели оплаты шестнадцать месяцев, слова их грубого командира. Они маршировали в стиле древнегреческого танца, ударяя в бубен: они прыгали и подпрыгивали, в это время пели в дикой манере, покачивая телом, и размахивая саблями в воздухе.
Музаиины, Аравия, 1876 г.
Даути, Чарльз М..: Путешествия по Аравийской пустыни. Нью-Йорк, Неизвестно, 1921 г.
Пропущенный тескт?? ...даже грубо щипали перья девушек, их собственных кузин в танце, которые не рисковали им отвечать, а только лишь смотрели с упреком или громко смеялись над разделом на их жен, и если бы незнакомец оказался здесь, то они заставили его выбрать на ком, они женятся. «Хей, что вы думаете об этих девушках, а о ней, о ней, если бы они не были светлокожими?» Но смущенные девицы не улыбаются, даже не взглянут, их дикие глаза кажутся отрешенными и печальными. Они как дети под розгами, они должны хорошо себя вести, и они не Сирены. В этой мужской тирании мохаммеданской религии уважение означает очень скромное поведение молодых дочерей; А здесь они танцуют как хрупкие претендентки на счастливое замужество и благословенное материнство для сыновей. Пусть завтра настанет! И будет таким же веселым, как день сегодняшний, о чьей судьбе они сейчас поют, там сын человеческий принял религию Ислама. Это день лучше, чем день его рождения.
………………….....
Солнце садится, девушки, танцующие танец, расходятся. Мужчины идут молиться, в это время весь домашний скот возвращается по домам. Мужчины поднимаются после молитвы, подают ужин в шатре: обычно мясо для тридцати мужчин подают в широком деревянном блюде, которое ставят перед ними. Немного погодя некоторые молодые пастухи шумно придут сюда по дороге из поля. Они принесут с собой веселый гам музаиинов, который придает чувство легкости их ногам при танце. Танцуя в ряд, рука каждого танцора находится на плече рядом стоящего, эти смеющиеся ряды стоят, у них много веселых шуток. С криком они начинают танцевать, кружатся и трясутся, двигаются вперед, отступая всем хором назад, исполняя балладу с одним куплетом хриплым голосом. Домохозяйки возле балаганов хлопают в ладоши, одна поднимается с прутиком в руке. В то время как мужчины двигаются в танце вперед, ониа пританцовывает навстречу к ним. Вероятно, это мать, и она весело отвечает им на их песню. В это время они наклоняются и покачиваются всем рядом, исполняя свой бесконечный припев. Они подходят к ней, она в танце двигается назад, делая ложный удар прутом. Она поворачивается к ним лицом, они остаются в том же положении, продолжая петь своими мужскими голосами, преследующими ее.
Обрезание кочевника, Аравия, 1876 г.
Даути, Чарльз М..: Путешествия по Аравийской пустыни. Нью-Йорк, Неизвестно, 1921 г.
Я пришел во вторую палатку музаинов. Здесь был sâny - хирург. Я увидел, что он точил лезвие, а другой человек держал овцу, которую собирались зарезать. Отец подбодрял своего маленького сына, садил его верхом на спину овцы, которую собирались принести в жертву, и поддерживал его. Затем он вернул ребенка на его прежнее место. Он вытащил свой нож и обратным движением подрезал шкуру и зарезал овцу. Он также перерезал горло козы и козленка. Потом они посадили ребенка на огромное металлическое блюдо, которое в других случаях использовалось для гостеприимства кочевников «стол Бога в глуши», подложив под него конский навоз. Этот кузнец направлял лезвие бритвы до самого края до своей мускулистой руки. Затем он оттянул крайнюю плоть через каменное приспособление с отверстием и завязал там нитку. Осторожно, не отрежьте больше», - попросила мать. Она держала своего ребенка и закрыла его глаза своей другой рукой, подбодрив его своим голосом, пообещав сладкое молоко и жирную еду. Хирург быстрым движением отрезал крайнюю плоть в завязанном месте, затем он посыпал рану порошком древесного угля, и отдал ребенка, который даже не почувствовал боли, матери. Она начала укачивать его на груди, заявив, что он рад присоединиться к религии Ислама. Вареный рис и баранину раздали всем до полудня, порции разносили по всему лагерю друзьям, которые не присутствовали. Я увидел девушек и молодых замужних женщин, которые пели в течение нескольких последующих часов перед музаиинами.
Европейские танцы глазами кочевников, Аравия, 1876 г.
Даути, Чарльз М..: Путешествия по Аравийской пустыни. Нью-Йорк, Неизвестно, 1921 г.
У бедных жен и детей кочевников нет новой одежды, но они беззаботно танцевали час в нашей хижине. Когда бедуинские друзья настояли, чтобы я показал им наш праздничный танец, я не стал портить их радость, но в ожидании их настоящего мнения, мне было на половину стыдно показать им манеру исполнения. С их жесткой гармонией присущей их дикой природе, они им показались легкими. «О, что это были за заморские прыжки и выбрасывание ног, движение стопами вперед и назад!» Этот танец им показался шуточным! Но когда они услышали больше наших песен и узнали, что его рука держит ее за середину руки, мужчина танцевал лицом к лицу с белокожей женщиной, они посчитали это неприемлемым и мерзким.
Женщины племени Харб, Аравия, 1876 г.
Даути, Чарльз М..: Путешествия по Аравийской пустыни. Нью-Йорк, Неизвестно, 1921 г.
Я увидел жену бедуина, наряженную в бедную дикую показную роскошь, как будто она была королевой цыган. Она ходила с песнями по хижинам с веселым флагом. Она была чужой, люди удивлялись и смеялись над ней, гарем в смущении подошел к ней, чтобы потрогать ее одежду. Там, куда она пришла, ей нельзя было садиться и есть. Услышав, что она была из племени Харб, первый раз я увидел представителя этой бедуинской национальности, соседи Харамейнов (Harameyn), я молча поприветствовал ее. А она с большим вдохом без капли удивления, увидев здесь белого мужчину, сказала: «A Nasrâny say ye !»
Танец с саблями в Хейбаре, Аравия, 1876 г.
Даути, Чарльз М..: Путешествия по Аравийской пустыни. Нью-Йорк, Неизвестно, 1921 г.
После захода солнца молодые люди играют на двойных дудках из тростника, mizmàr, идя по улицам деревни. Часто вечерами они собираются в Сахейн или другом открытом месте, er-Rahabba. Затем приносят большой барабан, они разжигают костер из стеблей пальмовых листьев, чтобы осветить площадку для танцев. Молодые люди двигаются в противоположном направлении, поднимая свои черные ноги в такт, который громко отбивается для них. Ударяя мечами о щиты, освящая свои сияющие темные лица. Они выступают вперед, передвигая ногами, и бьют ими об землю, извиваясь телами, они снова выходят с шумной песней, повторяя ее простые куплеты около тысячи раз. Их танец с саблями может длиться час или два, обычно там присутствует компания, которая наблюдает за их танцем, состоящая из темнокожих деревенских девиц, которые с первых звуков барабана убегают от своих матерей, либо они танцуют отдельно. Много раз, когда я видел их по дороге домой от Аммы Мохаммеда со своим горящим пальмовым факелом, молодые люди удваивали свои воинственные возгласы, что заставляло их стрелять из своих ружей. Они также размахивали в воздухе ножами, с безумными криками ударяли ими о свои щиты, они скалили на меня зубы и кричали: «aha, aha, Khalîl !»
Многие ночи они исполняли этот танец в Сахейне, а беспокойный свет от их костра сиял в нашем окне, громовые удары барабана, дикие вои темнокожих голосов мешали нашему отдыху на единственном привале в Хейбаре. Затем бедный слабовольный Аман не смог сдержать своего плохого настроения: «Пусть на них обрушиться молния! Ах! Кто кроме Хейбары должен страдать от этих диких воплей?» Накануне великого торжества ayd eth-thahîa целый день били барабаны, и танцы были по всему городу до самого Сахейна. Там я нашел своего товарища, сидящего на скамейке. «Как всегда в задумчивости! Почему не пойдешь к остальным, празднующим? Веселись, пока ты живешь». Бедный Галла улыбнулся и забыл о своей печали, затем ответил с упреком: «Я турок, как и ты турок: турки держатся в стороне от неуместного людского веселья».
Амм Мохаммед сказал мне: "Они ahl hàwâ и wàhamy, неземные , причудливые люди». Даже он (городской мусульманин) порицал их игру на мизамире, т.к. звук пронзительных дудок является богохульным для их серьезного религиозного слуха, но ужасный нарастающий шум барабанов звучит для них великолепно. Он сказал мне: «Звук барабана - музыкальный [органный] звук религии Ислама». Дети пастухов и кочевников дуют в шалмей из стеблей зеленой травы весной, они называют эту игрушку hawwâma.
Развлечения арабов, 1879 г.
МакГарви, Джон Вильям: Библейские Земли. Филадельфия и Лондон, Липпинкотт, 1881 г. Перепечатано Элиброн Классикс.
Развлечения взрослых намного скуднее, чем у детей. Арабы по природе очень серьезные люди, и возможно стали еще серьезнее под этой системой управления и из-за бедности, в которой они долгое время жили. Кондер пишет: «Кажется, что у взрослых нет развлечений. Они признаются в ужасном факте, что в сердце у них нет времени для веселья, они потеряли надежду и духовность под тяжелым гнетом, мздоимством и жестокостью». [II. 253] Нельзя сказать, что они развивают вокальную или инструментальную музыку. Правда, в предыдущей главе упоминается пастуший рожок, который слышно с некоторыми перерывами, а также танцы. Танцы можно назвать танцами бедуинских цыган, сопровождающихся гортанными звуками, которые издаются через определенное время. Но я бы избегал называть это музыкой. Проехав по всем частям этой страны за три месяца, автор никогда не слышал попыток арабов спеть песню. Другим путешественникам больше повезло, но все говорят о немногих попытках, которые представляли собой резкие и диссонирующие звуки. [см. Линч, стр. 185,242].
...............................
Мужчины-бедуины иногда развлекаются имитацией битвы, показывая свою ловкость езды на лошадях. Их женщины, особенно в Иорданской долине, иногда начинают дикий, шаркающий танец, сами отбивая ритм. У мужчин есть подобный танец, в котором некоторые из них, с зажатыми в замок руками, синхронно качаются и кланяются, а стоящий вначале линейки управляет движениями, сопровождая движения своего тела сильными и быстрыми размахиваниями саблей.
Женщины на кладбище, Газа, Палестина, 1879 г.
МакГарви, Джон Вильям: Библейские Земли. Филадельфия и Лондон, Липпинкотт, 1881 г. Перепечатано Элиброн Классикс.
[Путешествие в 1979 в Египет, Палестину, Сирию, Малую Азию и Грецию]
Современные арабы не имеют большого уважения к погребальным местам, что было характерно для евреев в давние времена. Пустые древние гробницы повсюду используются как овчарни для овец и коз, а у некоторых расширяют дверной проем и делают пристройки и используют для проживания. Даже современное кладбище, где они погребают мертвых, немного почитается. Автор увидел в Газе толпу женщин, наслаждающихся пикником под тенью деревьев на кладбище, а небольшая часть из их компании танцевала, развлекая других в узком месте в окружении могильных надгробий.
Дервиши Каира, Египет, 1879 г.
МакГарви, Джон Вильям: Библейские Земли. Филадельфия и Лондон, Липпинкотт, 1881 г. Перепечатано Элиброн Классикс.
[Путешествие в 1979 в Египет, Палестину, Сирию, Малую Азию и Грецию]
Танец, или скорее всего кружение, Дервишей является самым странным и исступленным проявлением религиозного фанатизма, которое я когда-либо видел. Они напоминают монахов Мохаммедан, и они живут в Каире в бедном полуразрушенном монастыре. В определенные дни, в их шаббат (пятница для них шаббат, суббота), они ходят по кругу в центре большого зала, окруженного ограждением, и начинают кружиться вокруг своей оси на носках подобно детям, они вращаются так быстро, что их длинные юбки, напоминающие женские платья, разлетаются в стороны и встают колом. Они продолжают это делать под аккомпанемент хриплой музыки хора с балкона около 25 минут только с двумя перерывами на отдых, около минуты каждый. В это же время ни у одного из них не кружится голова, все ходят не шатаясь, когда выступление заканчивается.
Статуэтка древних танцовщиц, Египет, 03/1884 г.
Лоти, Перье: Египет (La mort de Philae). Перевод с французского У. П. Байнс.
Хозяин дома, пока его слуги-бедуины ушли открыть и осветить для нас подземную обитель Аписа, показывает нам последнюю удивительную находку, которую он нашел в одном из склепов самой древней династии. Там на столе была группа из маленьких деревянных человечков размера марионеток из театра кукол. Судя по традиции, класть в гробницу только те фигурки или объекты, которые были самыми любимыми для того, кто покоился там, мужчина-мумия, который был погребен там, и которому эта игрушка была положена в древние времена согласно точной хронологии, должно быть очень был увлечен танцовщицами.
В центре группы представлен сам погребенный, сидящим в кресле, а на его колене сидит его самая любимая танцовщица. Остальные девушки стоят перед ним, на полу сидят музыканты с бубнами и странными арфами. У всех волосы заплетены в длинную косу, которая спадает на их плечи подобно косичке китайцев. Это являлось отличительной чертой этих куртизанок. Все эти маленькие «люди» хранились в темноте около трех тысяч лет до начала христианства.
Чтобы лучше разглядеть фигурки, их поднесли к окну. Мрачный свет, проникнувший через бесконечную одинокую пустыню, придает им желтый оттенок. Он показывает нам детали их маленьких кукольных фигур, их комичные и испуганные лица. Испуганные из-за своей старости и выхода из темноты ночи. Они не видели захода солнца, который они сейчас наблюдают своими чудными глазами открытыми слишком широко, т.к. они не видели ничего подобного на протяжении пяти тысяч лет...
Улемы и дервиши в процессии, Каир, Египет, 1881 г.
Тристрам, Генри Бейкер: Восточные традиции на Библейских Землях. Лондон, Ходдер и Стаутон, 1894 г. Перепечатано Элиброн Классикс.
Танцы. – Восточные народы всегда объединяли танец и музыку со своими самыми торжественными религиозными церемониями. Нет ничего легкомысленного или пустякового в манере, в которой люди Востока исполняют ритмичные движения и жесты телом для выражения радости или хвалы. Также, как нашу музыку можно разделить на сокровенную, военную и оперную (включая в последнюю категорию все легкие мелодии), так и среди мохаммедан существует три определенных класса музыки танца, относящихся к этим трем группам. Судя по различным упоминаниям о танце в Священном писании, мы можем полагать, что их танцы, как и музыка, прошли через небольшие изменения их еврейских предков. По поводу третьего вида танца в исполнении только женщин, нам ничего не надо говорить. Таким был танец дочери Иродиады перед Иродом. Подобными же были представления танцовщиц Египта или танцовщиц эротических танцев в Индии, все они оскверняют Всевышнего. На Востоке мужчины и женщины всегда танцуют раздельно, также было и, когда Давид вел торжественную процессию перед Киотом (Божницей). Мужчины шли прыгающими шагами, качаясь под звуки музыки. Затем шли музыканты, за ними сами танцовщицы.
У меня была возможность наблюдать такой религиозный танец в 1881 г., когда Араби Паша вел процессию со священным ковром для черного камня в Мекке (Каабы) за пределами Каира, на пути к Пророку. Это одна из самых главных церемоний Мохаммеданизма. Ковер, подарок калифа, обновляется раз в несколько лет. Его привезли верхом на верблюдах в окружении охраны. Впереди была большая группа улемов и дервишей во главе с главными муфтиями. Они подпрыгивали, размахивая руками, и кружились под ритм барабанов, труб и тарелок, которые следовали за ними. Мужчины пели или даже выкрикивали отрывки из Корана по ходу танца, представляя больше неистовое безумство прорицателей Ваала с Илией на Верблюде, чем религиозную торжественную процессию. Возбуждение и музыка вскоре ввела их в состояние транса. Казалось, что они потерялись в ощущении боли, некоторые легли с застывшими руками и ногами перед лошадьми, которые ходили по ним, не причиняя видимых повреждений. Лошади, однако, не были подкованы. Подобная невосприимчивость к боли и мышечная ригидность обычно показаны у танцующих дервишей, как это наблюдали все путешественники, и являются результатом физического возбуждения.
Не посчитайте, что извивания современных дервишей представляют танцы перед аркой Иеговой, не более чем крики «Mohammed, Mohammed, rashoul il Allah!» (пророк Бога!), подобны прекрасным стихам, «Пусть Бог воскреснет: пусть его враги будут побеждены». «Воскресни, Господь, из Твоего сна, Ты и ковчег твоих мощей» или песни из различных стихов из трогательного двадцать четвертого псалма. Современное исполнение только лишь пародия, из-за испорченного и оскорбительного суеверия, священного великолепния почитания Иегова.
Аравия 1917~ г.
Лоренс, Т. Е. (1888-1935 гг.): Семь основ мудрости.
Мы оставили две группы в округе для повреждения линии на следующий день и на следующий, пока мы ехали к лагерю Абдуллы 1 апреля. Шакир, в прекрасном одеянии, проводил большой парад на въезде, и в честь его частичной победы палили тысячи радостных залпов. В беззаботном лагере устроили карнавал.
Вечером я пошел побродить в терновых кустах за палатками, сквозь толстые стволы деревьев я увидел яркий свет костра, за пламенем и дымом которого слышались ритмы барабанов, хлопанье в ладоши и рычание хора туземцев. Я тихо подкрался и увидел огромный костер, вокруг которого на земле сидели сотни людей племени Атайба, внимательно смотря на Шакира, который, стоя в одиночку посередине, исполнял танец под их песню. Он снял свою накидку, оставив только белую вуаль и белую одежду, в которой отражался мощный огонь костра, а также на его бледном и отрешенном лице. Он откидывал назад голову по ходу песни, а по окончании каждой фразы поднимал руки, а рукава одежды опускались до самых плеч, странно размахивая руками. Племя вокруг него отбивало ритм ладонями или повторяло рефрен по его сигналу. Лесок, где я стоял за пределами освещенного круга был полон арабов из незнакомых племен, перешептывающихся и наблюдающими за атбанами.
Лодочники на реке Нил, Египет, 10/1839 г.
Робертс, Эмма: Записки о сухопутном путешествии через Францию и Египет в Бомбей. 1841 г.
Мы были довольны быстротой и хорошим чувством юмора наших лодочников, а также их неутомимой манерой исполнения своих рабочих обязанностей. Когда благоприятный ветер позволил им отдохнуть, они редко погружались в сон, а садились в круг на узкой палубе и либо рассказывали нам истории, либо развлекали себя танцами кого-нибудь из команды, которые не двигаясь с места, ухитрялись двигать стопами очень энергично под свою песню и редкие удары палочек, отбивающих ритм. Они часто использовали свои весла в некоторых частях реки для буксировки, а когда гребли, всегда сопровождали свою работу песней, которую, несмотря на ее грубость, все же приятно было слушать.
Бедуины на равнине деревни Абилин возле Акра, Сирия, 1860~ г.
Фарли, Дж.. Луис: Египет, Кипр и Азиатская Турция. Лондон, Трюбнер, 1878 г.
[стр. 68] Я редко наблюдал более живую или яркую картину, чем ту, которая открылась нам, когда мы въехали на холм с видом на деревню Абилин. Темные шатры Хаваров были усеяны по сторонам холма, распростершись далеко на территорию равнины. Толпы симпатичных, но диковатого вида мужчин, некоторые из которых отдыхали в палатках, другие прогуливались туда и обратно или спокойно курили свои чубуки. В это время в стороне на дорогом персидском ковре сидел Салил-Ага, глава племени, в окружении своих главных военных, многочисленных секретарей с серебряными чернильницами, которые прикреплялись к их шарфам подобно кинжалам, а также нескольких знатных арабов, которые, как я узнал позже, были родственниками и гостями.
…………………..
После завтрака на сцене появились местные музыканты и танцоры, последние одетые в женскую одежду. Исполнение, хоть и необычное и изящное, было более чувственным. Я не был расстроен, когда Салил-Ага подал сигнал подать лошадей и перейти к более активным занятиям этого дня.
Курды в Хассан Каиф на реке Тигрис, Ирак, 1920~ г.
Джебб, Луиза (Миссис Роланд Уилкинс):Дороги пустыни в Багдад. Лондон, Томас Нельсон, 1920 г.
В ту ночь мы пришвартовались в деревне Шевех, окруженной высокими холмами, последние вершины огромной цепи снежных гор, у основания которых кружились. Мы прибыли на закате, как раз когда женщины спускались вниз с кувшинами на головах, чтобы взять воды из реки. Я пошла и села на камень над ними. Одна за другой они наполнили свои кувшины и прошли мимо меня, остановившись на мгновение, потрогали мою одежду и нежно провели по моим волосам. Они задали мне много разных вопросов, из которых я ничего не поняла кроме вопросительной интонации, и они поплыли дальше с той свободной и изящной осанкой, которая является подарком нецивилизованных наций, неся кувшины под углом на своих головах, покрытых белой вуалью.
Мы закончили ужин и расположились на плоту под звездным небом, наслаждаясь тишиной и красотой этих мест. Лодочники с двух других плотов совместными усилиями установили палатку рядом на берегу. Большая часть деревни двигалась к реке, загадочно мелькая белыми одеждами. Вдруг прозвучал дикий и свирепый крик, и послышалось пение. «Мужчины купили кусок мяса, - сказал Али, - и поют ему».
Это была странная сцена: буйный огонь сиял в сумерках. В центре висел большой черный котел с мясом, являвшимся объектом обожания. Мужчины взялись за руки и начали танцевать вокруг костра, темные фигуры в длинных белых разлетающихся одеждах, которые развивались в полумраке, когда их владельцы поднимали ноги и кружились. Все одновременно упали на землю с затяжными криками, которые, наконец, прекратились. Главный лодочник выловил мясо и стал руками разбирать его на куски, распределяя их среди своих товарищей. Мертвая тишина воцарилась на время поедания. Со временем это сменилось на бормотание от удовлетворения, которое позже переросло в довольную песню. Затем они вскочили и еще раз пустились в пляс.
«Давай присоединимся», - сказала Х. Каждый из нас взял Zaptieh за руку и встал в круг. Мы прыгали, пинали и топали ногами, поворачивались, попрыгивали и топали. Один мужчина стоял в середине и отсчитывал ритм, хлопая в ладоши, и пел песню. Это был воинственный танец. Круг распался на две линии и мы устремились друг к другу. Затем шеренги отступили назад, а песня стала приглушенной, а ногами мы отбивали ритм. Шепот становился громче и наши ноги стали двигаться быстрее, все громче и громче мы кричали, все быстрее и быстрее мы двигались, и, наконец, с громким криком две линии устремились на встречу друг к другу. Мы одновременно топнули и остановились, еще один раз топнули и крикнули, затем тишина и шеренги разошлись. Изнемогая от усталости, я вышла из шеренги во время повторения этих движений. К этому времени луна ясно сияла . С одной стороны пустыня распростерлась глубоко в звездную ночь, на другой стороне воды реки Тигрис неслись в темноте мимо нас. Дикие крики поднялись в чистый воздух тишины. Х танцевала неистово между Хассаном и Али. Ее лицо было странного белого цвета, освещенное луной, среди ее темнокожих партнеров по танцу. Они прыгали и топали ногами, поворачивались, подпрыгивали и снова топали. Белая одежда здесь, красный плащ там, босая нога и солдатский ботинок, подпрыгивая, поворачиваясь и топая.
«Х, - сказала я себе, - ты сумасшедшая, а я, бедная дурочка в здравом рассудке, могу только помнить о том, что однажды я связала крючком изделие в комнате для рисования». Чувство дикого протеста охватило меня, я прыгнула в круг и закричала: «Сделайте меня сумасшедшей! Я тоже хочу быть сумасшедшей!» мужчины схватили меня, и я начала прыгать, поворачиваться и топать ногами. Вскоре я тоже была дикой, прекрасной, свободной дикаркой под белой луной.
Перед Калифом Багдада, Ирак, 1164 г.
стр. 96
Калиф выезжает из дворца один раз в год, а именно во время празднования Рамадана. По этому случаю съезжаются многочисленные гости из дальних мест, чтобы иметь возможность увидеть Калифа. Он едет верхом на царском муле, одетый в королевскую одежду из золотого и серебряного материала. На голове у него тюрбан, украшенный бесценными драгоценными камнями, но сверху тюрбана наброшена черная вуаль, как знак скромности, вплоть до: «смотри, все это мирское уважение превратится в мрак в день смерти». Его сопровождает многочисленная свита из выдающихся Мохаммедан, разодетых в богатую одежду, верхом на лошадях, принцы Аравии, Мидии, Персии и даже Тибета, который находится в трех месяцах пути от Аравии.
Процессия идет от дворца к мечети возле ворот Босра, которая является центральной мечетью. Все, кто идет в процессии, и женщины, и мужчины, одеты в шелк и лиловый цвет. Улицы и площади оживлены песнями и весельем, а также компаниями, танцующими перед Калифом. Его громко приветствует собравшаяся толпа, которая кричит: «Благословенный наш Господин и Король». Он целует свою одежду, и, держа ее в руке, принимает похвалу и благодарит за нее.
……………………………………….
Вдоль дороги стены украшены шелком и фиолетовым цветом, население встречает его различными песнями и ликованием, они танцуют перед великим королем, именуемым Калифом. Они приветствуют его громкими криками: «Мира тебе, наш Господин Король и Свет Ислама!» Он целует свою одежду и вытягивает край одежды, приветствуя их. Затем он едет во двор мечети, встает за деревянную кафедру проповедника и объясняет им их Законы.
Свадьба в Аламут, Долина Ассасинов, Иран, 1931 г.
Старк,Фрея: Долина Ассасинов. Лондон, Мюррей, 1934 г.
Следующий день был днем трех свадеб, и деревня уже гудела по этому поводу, когда я проснулась. Визит к невесте был первой церемонией. Хозяйка принесла мне поднос с орехами, изюмом, nuhud и конус из сахара в середине, чтобы мы несли его впереди в качестве подношения, когда мы пошли. Мы шли следом, одетые в самое лучшее: хозяйка была в очень накрахмаленной ситцевой балетной юбке поверх черных брюк, желтая дамасская рубашка, полосатый бархатный жилет, белая кружевная камилавка под подбородком со свисающим украшением из морских раковин каури. У нее было четыре браслета и янтарное ожерелье с серебряными монетами, бирюзы и разной всячины, на правой руке был амулет. Ее свекровь была еще наряднее в своей желтой шелковой юбке, зеленом жилете с золотыми пуговицами и в белом платке, поверх которого на лбу завязан красный платок.
Мы пробрались среди домов и вошли в комнату, где было много женщин, плохо освещенную из центра потолка из небольшого круглого отверстия. Сундук с приданным заполнялся: позолоченная вещь и раскрашенная коробка с тремя замками, все дамы помогали складывать вещи. Все женщины деревни заходили и выходили, несли подарки, смотрели на приданное невесты, торопились во внутреннюю комнату, чтобы помочь с пловом, громко разговаривали радостными голосами.
В углу, в стороне от всех, полностью спрятанная под бледно-голубой chadur (вуалью) стояла невеста. Она стоит неподвижно часами, пока гости приходят и уходят. Ей нельзя присесть, если только главный гость попросит ее. Она не принимает участия во всеобщем веселье. Я подошла к ней и подняла вуаль, но была испугана огромными слезами, которые текли по ее накрашенным щекам. Ее ладони и пальцы покрашены хной, волосы ее заправлены в дешевую зеленую рубашку ужасного стиля, а зеленый бархатный жилет специально привезли из Казвина. Вся эта красота была скрыта за голубой чадрой, плача от страха и усталости. Никто не знает, о чем она думает, стоя там как образ под вуалью посредине этого торжества. Мне сказали, что ей нельзя появляться на людях в течение двадцати одного дня со дня свадьбы.
Мужчины-родственники невесты сидели в кругу на полу в комнате для гостей в более спокойной и степенной атмосфере. Их угощали едой, вскоре меня тоже пригласили в эту комнату, и нам принесли суп, окрашенный из-за добавления в него шафрана, с кусочками курицы. Когда мы закончили есть, и женщины тоже пообедали в своей шумной части дома, мы начали развлекаться. Принесли два медных подноса, которые мы использовали в качестве барабанов. Тетя невесты, дама с множеством цепей и браслетов подобно индийскому идолу, сидела, скрестив ноги, и отбивала ритм, а женщины одна за другой танцевали под хлопанье в ладоши. Они держали платок, который они время от времени бросали друг в друга, затем тот человек оборачивал его вокруг серебра и бросал обратно. Они танцевали с удивительной энергией, был слышен треск суставов пальцев, и подпрыгивали в воздух двумя ногами.
В углу все еще стояла невеста, ее лицо было полностью закрыто. Но наступала и ее очередь: уже несколько послов пришли с известием, что молодые люди уже в пути. Друзья жениха придут забрать ее: им откажут три или четыре раза, чтобы показать отсутствие неприличного желания в этом союзе. Но, в конце концов, у них все получится, и они сопроводят невесту в новый дом.
Когда мы вышли в деревню, молодые люди бодро скакали на мулах вверх и вниз. Их мулы, радостные из-за отсутствия мешков на их спинах, были довольны, что их накрыли коврами, они брыкались, скача по узким шумным улицам.
Две свадьбы шли полным ходом. Невеста из Пичибан должна была прибыть в любой момент. Ей предстоял трехчасовой путь по крутой дороге из Саламбара под чадрой. Она подъезжала: приезд был объявлен ударами деревянных палочек в барабаны. «Chub chini ham Iaria. Chub chini ham Iaria», - кричали мальчишки, танцуя вокруг нее. Смутный и беспомощный взгляд неловкости чувствовался за чадрой, которая полностью скрывала даму верхом на муле, кроме ее сапог. Два дяди, по одному с каждой стороны, поддерживали ее на очень ухабистой тропе. Так в полном отсутствии видимости, женщина должна была отважиться на брак. Вся деревня кипела в ожидании. Девушка подъехала верхом на муле подобно галеону в бурном море. Несколько ярдов от дверей ее сняли с мула: в руки ей дали по зажженной свече, впереди нее на подносах несли ее зеркало, ее Коран, кукурузу и разноцветный рис в небольших блюдцах. Зажженные свечи внесли в ее новый дом, но она сама остановилась перед порогом, держа белыми перчатками две свечи, а ее жених, стоя на крыше, посыпал ее мелкими монетами, кукурузными зернами и разноцветным рисом, пока она там стояла. Мальчишки Гармруда стояли настороже, готовые собирать монеты. Невеста не могла видеть, что происходит вокруг, тем более ее задачей было сохранить огонь свечей, она покачивалась, подталкиваемая ближе и ближе своими дядями, которые продолжали поддерживать ее. В такие моменты родственники нужны как никогда.
Одним толчком удалось переступить за порог. Укрывшись в своем новом доме, дама сняла вуаль, пока жених не обращал на нее никакого внимания, т.к. он уже заполучил ее. Он полностью погрузился в прием гостей. Жених также должен был стоять в конце зала, пока один из гостей не пожалеет его и попросит присесть. Молодому человеку, однако, было всего пятнадцать. Он выносил это с большим весельем, чем его невеста. Его новые ботинки и оранжевый галстук, т.к. он был одет как Ferangi в честь праздника, были достаточно восхитительны сами по себе, чтобы обращать внимание на неудобства женитьбы.
Мы еще танцевали, а потом пришел деревенский сумасшедший и связал себя узлами на полу в качестве нашего развлечения. Отвратительное зрелище. Затем, оставив невесту из Пичибан в ее новом доме, мы вернулись к нашему представлению, которое только что достигло самого драматического момента, когда жених и невеста встретились на окраине деревни.
Цыганка в Товане (Towaneh), Петра, 01/04/1900 г.
Белл, Дама (ред.): Письма Гертруды Белл. Хармондсворт, Пенгвин, 1939 г. (1927 г.).
Я посетила нескольких арабок и видела, как они делали что-то типа кислого мягкого сыра в котле на огне. Они меня угостили им, когда он был готов. Мы ели его руками, затем они сварили мне кофе, и мы пили его из тех же чашек. Было очень вкусно. Было очень сложно понимать их, т.к. их словарный запас значительно отличался от моего. Однако мы хорошо общались на простые темы! Они были цыганками, некоторые из них даже станцевали для меня вокруг нашего костра. Было достаточно темно, новая луна была совсем крошечной, огонь из сухих колючек вспыхивал, затухал и снова разгорался, освещая круг из мужчин, сидевших на земле в своих черных и белых плащах, а в середине танцевала женщина.
Она выглядела так, как будто сошла с египетских фресок. На ней было длинное красное платье, подвязанное на талии темно-синей тканью, открытое спереди, показывая красную юбку под ним. Вокруг лба была повязана еще одна темно-голубая ткань, концы которой спадали на ее спину. Ее подбородок был закрыт белой тканью, завязанной вокруг ушей, спадающей до пояса. Бедра были татуированы цветом индиго! На ногах были красные кожаные туфли. Она едва двигала ногами, а все ее тело извивалось в танце, она также размахивала красным платком, держа его в руке, вокруг головы, и сложила руки перед своим невозмутимым лицом. Мужчины играли на барабанах и диссонирующей дудке, пели монотонные песни и хлопали в ладоши. Со временем она подошла ближе ко мне, скручивая свое стройное тело, и упала на груду хвороста у моих ног, наклоняясь, она продолжала танцевать, ее руки извивались вокруг лица, похожего на маску. Она встала и медленно ушла, опустив глаза, время от времени взывая к моему благословению, пока я не позвала ее и не дала ей пару монет.
Возле Дамаска был их дом, они возвращались туда из Мекки, где они были рядом с Пророком (Слава Господу!), они видели священный город (Господь создал!), надеясь дойти до Дамаска в целости и сохранности (Господь, помоги!). Они разговаривали со мной на арабском, но друг с другом они разговаривали на цыганском, который был больше похож на турецкий.
Деревня Шейк Атман возле Каира, Египет, 1798~ г.
Уиттман,Вильям: Путешествия по Турции, Малой Азии, Сирии и через пустыню в Египет в период с 1799, 1800 и 1801 гг. Лондон, Ричард Филлипс, 1803 г.
После того как наши моряки гребли по каналу в течение получаса, мы вышли в Нил, где мы подняли мачты и паруса. Хороший и сильный ветер поднялся с севера, и мы очень удачно продолжили наше путешествие. Подняв большой парус, Каир вскоре оказался достаточно далеко позади, и после очень приятного трехчасового путешествия мы прибыли в деревню Шейк Атман. Эта деревня расположена на западном берегу Нила на расстоянии двенадцати или четырнадцати миль от Каира. Мы сошли на берег, встретив компанию местных жителей, которые собрались посередине красивой рощи финиковых пальм, чтобы отпраздновать свадьбу двух молодых людей из деревни. Один араб ловко забрался на высокую вершину пальмы, чтобы собрать нам свежих фруктов. Луна во всей своей красе придавала блеск этой красивой романтичной картине, которую нам посчастливилось наблюдать. Мы заметили, что компания установила два шатра, где подавали кофе и другие напитки. Несколько танцовщиц, чье присутствие обязательно по таким случаям, показывали свое проворство и ловкость под звуки двойной дудки и подобия барабана, открытого с одного конца, в форме колокола.
Альме в Каире, Египет, 1801 г.
Уиттман,Вильям: Путешествия по Турции, Малой Азии, Сирии и через пустыню в Египет в период с 1799, 1800 и 1801 гг. Лондон, Ричард Филлипс, 1803 г.
Из развлечений Большого Каира, которые доступны любому классу населения, основным является в выступления альме или танцовщиц, которые притягивают толпы людей на площади, улицы и другие общественные места. Эти распутные и брошенные женщины не закрывают своих лиц, что в восточных странах, считается признаком самого отъявленного разврата. Их одежда, хорошо рассчитанная для показа форм тела и ног, небрежно наброшена. Движения этих молодых женщин в танце очень быстрые и мягкие. Они показывают больше гибкость, чем грациозность. Ближе к концу танец становится более оживленным и сопровождается жестами, телодвижениями и скручиванием тела, которые более непристойные, чем в начале танца. Танец обычно ограничивается двумя такими танцовщицами, но в особых случаях их число увеличивается. На большом и указательном пальце у них небольшие тарелочки, кастаньеты, которые очень часто используют в Испании в танцах фанданго, и которыми они отбивают ритм под звуки музыкальных инструментов, состоящих из гобоя или вида флейты, под аккомпанемент бубна. За танцами следует концерт, который ни в какой степени не является мелодичным или приятным.
Это является большим источником наслаждения как для людей Каира, так и для низшего класса населения всех городов и деревень Египта, где очень редко не встретишь этих танцовщиц на улицах и в общественных местах. Более почтенные жители приглашают их в свои дома и даже гаремы, где они дают уроки грации женщинам, не опасаясь, что последние подвергнуться развратному влиянию.
ТЕКСТЫ СО СВОИМИ ИЛЛЮСТРАЦИЯМИ
Газета «График» 17/01/1885 г., стр. 51.
С иллюстрациями 0604
Воинственный танец перед Лордом Уолсли
«Еще одну честь оказали Мудиру Донголы», - пишет господин Ф. Виллиерс, наш специальный художник. «Лорд Уолсли был приглашен Хедивом (наместником короля) для воспитания Сэра Мустафы Джавара до титула Паши и офицера второго ранга Меджидие. По прибытии Лорда Уолсли со своим штатом во двор Мудира, около дюжины арабов кинулись из толпы, размахивая длинными копьями и крестовыми мечами. Они неистово танцевали вокруг генерала и его свиты, которые были немного удивлены такой имитацией атаки, а две или три лошади еле удерживали привязанными, т.к. они были напуганы. Ритм воинственного танца отчаянно отбивали на двух литаврах в углу. В этом представлении использовали все виды оружия: крестовые мечи, штыки, которые я никогда не видел, длиной около восьми или девяти футов с насадкой огромной как лопата сапера. Двое из темнокожих солдат Мудира бросили штыки друг в друга в манере зулусских и абиссинских воинов».
Аноним, Газета «График», 02/02/1884 г., стр. 102
Египетские солдаты в Суакиме, Судан
С иллюстрацией S1106
Восстание в Судане
Шейхи племени Шиа в Суакиме
Немедленный результат прибытия и проповеди Шейха Эль Мхаргани, очерк о визите которого к Генералу Сарториусу мы публиковали на прошлой неделе, был в том, чтобы собрать вместе шейхов нескольких племен, которые населяют места вокруг г. Суаким. Они, хоть и официально не объявили себя мятежными против египетского правительства, в последнее время не выражали дружеских чувств по отношению к нам.
«Утром 4 января, - пишет Полковник Дж. Гилс, которого мы должны поблагодарить за очерк, - мы прибыли в лагерь и сразу же последовали во двор здания таможни, где их ждало обращение Шейха Эль Мхаргани. Их было около двухсот человек верхом на верблюдах, у каждого было копье и щит, у некоторых мечи. Мы не могли не думать о том, какие бы первоклассные войска вышли из них, т.к. они бесшумно прошли по городу и также бесшумно заставили своих верблюдов лечь, пока они спускались на землю. Мужчины были симпатичными и в хорошей форме, на некоторых были тюрбаны, но в основном головы не были покрыты, а их кучерявые волосы были характерны для этой части мира. Они поразительно отличались от египетских войск, часть которых пришли к таможенному двору, и которые, пока Шейхи племен были наверху и слушали Шейха Эль Мхаргани, под окнами исполняли танец, религиозную церемонию, известный как «Зикрр».
Танец состоял из того, что они сняли свои пояса и штыки, положив их на землю. Затем они встали в два ряда лицом друг к другу. Они откидывали головы назад и вперед, кланялись, наклонялись и выпрямляли ноги одновременно, издавая непрерывный крик: «Аллах!» Из-за регулярности повторений этих ритмичных звуков это напомнило мне шум парового двигателя. Целью этого представления было примирить местных, результат, который, однако, не был достигнут, судя по презрительным взглядам, которые бросали местные на египтян».
Иллюстрированная газета «Лондон ньюс» («Новости Лондона») 16/10/1897 г., стр. 517
Иллюстрации стр. 5152 и стр.5221
Прогресс в Судане.
Хедиву Египта предоставили, благодаря Консулу Британии и помощи, очень квалифицированную, но небольшую, местную армию Феллахов или египетских крестьян и «темнокожих» или смуглых суданцев, хорошо тренированных частично под командованием английских офицеров, очень дисциплинированных и послушных, и, возможно, не менее храбрых, чем солдаты большинства европейских государств. С помощью небольшой группы части войск нашей Армии, силой, которую Генерал Сэр Герберт Китченер Сирдар привел в Судан, и с которой произошло постепенное повторное завоевание Нубии и Нила у Вади Хальфа Берберами, кажутся такими же квалифицированными и полностью укомплектованными как и любые другие подобные смешанные войска Британо-индийских владений. Фактические бои в настоящей кампании на реке Нил не были рассчитаны на привлечение внимания общественности в высшей степени, из-за чрезвычайных упущений тактики врага, а также из-за плохого состава его войск, настоящий сброд дикарей из племен пустыни, рвущихся в бой в исступлении арабской войны, позволила каждому сражению быть решенному преимущественно твердой воле суданских полков. Выносливая и крепкая нубийская нация производит хороших солдат, а теперь, когда некоторые из наших земляков воюют на их стороне, мы считаем, что будет более интересно представить зарисовку нашего Специального художника этой жалкой картины возле Вади Хальфа, женщин на рынке за пределами стен города, которые оплакивают своих мужей, братьев и сыновей, принадлежащих к знаменитому десятому дивизиону, и убитых в битве возле Абу Хамеда. Вдовы в сопровождении профессионального женского оркестра, исполнявшего траурную музыку и танцы, под монотонную музыку тамтамов, отдались своему горю пронзительными криками душераздирающего отчаяния. В контраст этой жалобной картине, мы представляем прием Сидара по его приезду в Бербер радостными криками в англо-египетском лагере.
Арабские солдаты в Палестине, 1915 г.
Ааронсон, Александр: С турками в Палестине. 1916 г.
Редко когда вечер проходил без танцев. С наступлением темноты арабы собирались в огромный круг вокруг одного из их товарищей, который сидел на корточках с бамбуковой флейтой. Под звуки странной музыки они начинали качаться и двигаться, пока какой-нибудь поэт среди них по собственному желанию не начнет петь импровизированные куплеты под флейту «облигато». Как правило, темы были домашними и дружескими. «Завтра мы будем есть рис и мясо», - завывал певец. «Yaha lili-amali» (мои усилия будут вознаграждены), раздался громкий ответ всех остальных. Хор был очень сильным. Иногда певец развлекался, указывая на конкретных людей, после чего раздавался смех.
Танцы длились часами, по мере их развития мужчины доводили себя до состояния безумия. Я никогда не переставал удивляться этим людям, которые без употребления алкоголя, могли воспроизвести различные стадии интоксикации. Я лежал и смотрел на луну, невозмутимо проплывающую над этими безумными мужчинами и их скрученные темные тени. Я заметил, что они были в таком состоянии, что одного слово Святого будет достаточно, чтобы отправить их на массовое убийство и грабеж.
ТЕАТР ГРЕЧЕСКОГО ТАНЦА "ДОРЫ СТРАТУ"
Живой музей Греческого танца, основан в 1953
Некоммерческое учреждение при поддержке
Министерства культуры, Организации национального туризма и
Организации национального творчества,
при содействии Муниципалитета г. Афины
- Ежедневные выступления в театре под открытым небом в саду на 900 мест на Холме Филопаппа, напротив Акрополя.
- Ансамбль из 75 танцоров, музыкантов и исполнителей народных песен
- Коллекция из 2500 костюмов, украшений и других изделий фольклорного искусства, изготовленных в деревнях.
- Курсы, лекции и семинары по танцам и фольклорной культуре.
- Исследования в естественных условиях по этнографии и социологии.
- Исследовательские группы, курсы и семинары по древне-греческим танцам
- Архивы книг о танцах, записи, фильмы
- Серии из 45 записей, кассет, видеокассет, 20 книг по танцам Греции на английском и других языках.
- Возможность заказать копии костюмов.
- Тесное сотрудничество с Международным советом танца, официальной организацией по танцам ЮНЕСКО.
Адрес:
Греция, Афины, Плака, ул. Шолиоу 8, GR-10558
Тел.: (30)210 324 4395; 210 324 6188; Факс: 210 324 6921
www.grdance.org This email address is being protected from spambots. You need JavaScript enabled to view it.
Алкис Рафтис родился в г. Афины. Он говорит на 6 языках и имеет диплом четырех университетов (технический, социологический, политическая социология и управление) г. Афины и г. Париж. Прослужив в должности руководителя высшего ранга в многонациональных корпорациях, он начал преподавать в университетах г. Патры и Парижа. В 1983 г. он был назначен на должность вице-управляющего национального банка, до того как он принял решение полностью заняться изучением танца. Он провел этнографическое исследование традиционных танцев в деревнях и опубликовал дюжину книг и сотни статей. Доктор Рафтис является Президентом Театра греческих танцев Доры Страту, национальной ассоциации фольклорного танца, музыки и костюмов. Он также является Президентом Международного совета танца, официальной организацией ЮНЕСКО по всем видам танца.